— Как-нибудь потом.
— Не из-за девочки ли? — Регина улыбается.
— В смысле?
— В смысле девочку не поделили.
— А, в этом… Не.
— Ладно, молчун, топай за братом, я пока попрошу, чтобы накрыли.
— Окей.
На лестнице впиваюсь пальцами в перила и намеренно замедляю свои шаги.
Девочку, блин, не поделили. Реня как вывезет, глаза сами собой закатываются. Переступаю сразу через две ступени, а в башке в этот момент звенят слова Панкратовой. Это ее: «Ты должен извиниться!» — уже порядком подбешивает.
Какое ей вообще дело? Больше всех надо, что ли?
У комнаты Марата останавливаюсь. Пялюсь на закрытую дверь секунд тридцать, будто собираюсь с мыслями. Это лишнее, конечно, я прекрасно знаю, что сказать.
Толкаю дверь без стука.
Марат лежит на кровати с книжкой в руках. На мое появление не реагирует.
— Реня зовет ужинать.
— Я не голоден.
— Слушай, — переступаю порог, — ты извини меня. Я же не знал, что она твоя девушка…
— А это что-то меняет?
— Тип да…
— Ясно.
— Слушай, хватит дуться. Если бы сразу сказал, я бы…
— Что, Арс? М? Меня достали твои игры.
— С каких пор? — ухмыляюсь и прохожу вглубь спальни. — До недавнего времени тебе все это тоже было в кайф. Ты активно принимал участие в…
— А теперь не хочу. Противно.
Марат закрывает книгу с хлопком и бросает ее на кровать. Ставит ноги на пол, принимая сидячее положение.
— Ты продолжаешь портить всем жизнь, потому что недоволен своей. Но они в этом не виноваты. Понимаешь?
Беру со стола книгу. Кручу ее в руках. Джефф Грабб «Война братьев».
— Символично.
Марат кривит губы, рывком поднимается с кровати и подходит к окну.
— Я больше в твоих играх не участвую. Можешь на меня не рассчитывать, Арс.
— Без проблем.
Кидаю книгу обратно на стол.
Мы никогда серьезно не ругались. У нас не было ни единого камня преткновения. Никогда. Раньше. Главное слово тут — раньше.
— Реня звала ужинать, — повторяюсь. Распускать здесь сопли на пару нет никакого желания.
Марат поворачивает голову. Сталкиваемся взглядами.
— Расскажи я тебе, что у меня с Таей все серьезно, ты бы не понял. Ты всех презираешь, кроме себя любимого. И любовь тоже презираешь. А она существует. Настоящая.
— Ага, — уголки губ заостряются.
— Что и требовалось доказать, Арс.
Разворачиваюсь и двигаю на выход.
— Отстань от Майи, — бросает мне в спину. — Она классная девчонка.
Замираю на долю секунды, сжимая кулаки. Когда опорно-двигательная система перезапускается, выхожу из комнаты брата без ответа.