На пороге стоял крепкий, коротко
стриженный «бычок» блондинистого типа, одетый в, неуместный по
такой жаре, кожаный пиджак, заштопанный на левой поле.
«Бычок» поймал мой взгляд на дефект
своего модного «клифта», и прикрыл заплату увесистым
кулаком.
- Хозяин где? – отрывисто и зло
бросил любитель кожи.
- Какой хозяин? – искренне изумился
я.
- Короче, передай участковому, или
кто тут теперь главный, что заходил Семен Иванович Вешенков,
владелец магазина, и сказал, если, через три дня денег не будет, то
я свет и воду отключу…
- Каких денег? – на душе стало
тревожно.
- Каких денег? О которых мы с
предыдущим участковым договаривались – тысяча ежемесячно, а с
прошлого месяца – по две тысячи…
- Хорошо, я передам. Все у тебя или
еще что-то?
- Да, на следующей неделе
«говновозка» придет, говно откачивать, пусть твой начальник
половину от суммы готовит – пять тысяч…- видимо, войдя во вкус,
выпалил «бычок».
- Хорошо, я передам! – я захлопнул
дверь, пока этот коммерсант не придумал что-то, за что меня можно
пощупать за финансовое вымя. В принципе, можно было устроить свару
и сейчас, но только по одежке встречают, а человек в семейных
трусах и с половой тряпкой в руке вряд ли будет воспринят серьезно
на ответственных переговорах.
До конца я конечно все не убрал, но,
в половине четвертого был вынужден закрыть опорный пункт, дабы
успеть на пароход, который плыл до Городского речного порта около
пяти часов, зато на нем всегда были места – вновь толкаться в
переполненном автобусе я не собирался. Бежал я очень быстро, так
как надо было успеть купить билет на старом дебаркадере, поэтому,
когда мне в спину стали свистеть и кричать что-то обидное, я даже
не оглянулся.
К Ирине меня по-прежнему не пускали,
и, что настораживало больше всего, не просили ни лекарств, ни
денег, уверяя, что в больнице есть все, хотя родственники остальных
больных тащили в медицинское учреждение полные сумки, набитые
самыми разными медикаментами, от таблеток, до бинтов и
ваты.
Честно говоря, ломать голову над
этой загадкой я не стал, просто сунув лечащему врачу в карман
халата купюру в сто долларов и забыл о вопросе снабжения больницы,
как о страшном сне. Машину я забрал со штрафной стоянки достаточно
просто, написав на бланке дорожного РОВД требование о ее изъятии
для проведении следственных действий. Попытки работников стоянки
дозвониться до дознавателя ГАИ, который и помещал моего «Ниссана» в
этот отстойник, не увенчалась успехом, так как пришел я за машиной
исключительно в субботу, а сотовая связь пока не пришла в наш
благословенный Город. Окинув меня тоскливым взглядом, понимая, что
никаких денег за освобождения стального коня с меня не вытребовать,
сотрудники автомобильной тюрьмы распахнули передо мной решетчатые
ворота.