Укутала? Собственных детей у меня не было. Да и медиком я не была. Но незабываемый опыт все же получила, когда прошлой зимой заболела оставленная на мое попечение трехлетняя племянница. Безалаберная ее мамашка, моя младшая сестра, мои звонки с просьбой о помощи игнорировала. И мне тогда пришлось справляться собственными силами. Спасибо, соседка, тетя Лена помогла советом, и я смогла продержаться, пока приехала скорая, почему-то не спешившая к ребенку с температурой тридцать девять.
— Так, погодите, — хмуро перебила я распоясавшуюся тетку, которая, вместо того чтобы бежать к больному ребенку, вошла в раж, смачно отчитывая встретившую нас девчонку, — при чем здесь укутала? Температура большая?
На меня беспомощно посмотрели огромные перепуганные серые глазищи. Девчонка испуганно молчала. Я поморщилась и принялась расстегивать шубку:
— Ясно. Веди!
Если бы меня кто-то спросил, зачем мне это нужно, я бы пожала плечами. Просто что-то словно в сердце кольнуло, и я поняла: не вмешаюсь, ребенок действительно «отправится вослед за мамкой».
Мы долго шли холодными и темными коридорами, поднимались по лестницам, где я спотыкалась в полумраке, проходили какие-то мрачные, как склеп комнаты, заставленные громоздкой мебелью. Я потеряла чувство ориентира где-то на четвертом повороте. И если бы меня вдруг здесь оставили одну, то никогда бы не смогла найти дорогу обратно. А потом мы пришли.
Передо мной распахнули тяжелую, украшенную резьбой дверь:
— Сюда, госпожа магичка! — низко поклонилась Магда\Берта.
Сероглазая девчонка с кривыми косицами мышкой перебежала нам дорогу, первой прошмыгнув в комнату. Через несколько секунд возни и каких-то странных звуков загорелась свеча. И осветила огромное ложе под тяжелым, темно-синим балдахином. Слишком огромное для крохотного мальчика, тяжело дышащего и трясущегося в ознобе в самом его центре.
— Ты ж сказала, что у графа жар!.. — змеей прошипела на девчонку женщина. Та только всхлипнула.
— Прекратите! — сердито оборвала я новый виток свары, присматриваясь к ребенку.
Мне еще не доводилось видеть таких красивых детей. На подушке, разметав золотистые локоны слипшихся от пота и болезни волос, лежал настоящий ангелочек с утонченными, изящными чертами лица, длинными, пушистыми ресницами, раскрасневшимися от температуры щеками. Мальчика даже болезнь не портила.