— Здравствуйте, — поздоровалась Злата.
— Здрасьте, — пробормотала та, вперившись в нее цепким взглядом.
Злата уже поднялась на пролет выше, когда женщина крикнула:
— Вы в тридцать вторую квартиру вселились?
— Да.
— Свят-свят-свят, — забормотала женщина и загремела сумками вниз по лестнице.
«Странная какая-то», — подумала Злата, пожала плечами и поспешила открыть входную дверь.
До вечера было еще далеко, поэтому Злата решила навести порядок и разобрать вещи. В общем-то, тетя Аня держала помещение почти в идеальном порядке. Даже скатерть на кухонном столе была хрусткая, идеально чистая. И кастрюли все вычищены до блеска, будто новенькие.
Только антресоли встроенного шкафа в коридоре неприятно удивили Злату. Она рассчитывала засунуть туда чемодан и дорожную сумку, когда разложила все свои вещи. Однако антресоли оказались забиты каким-то хламом: узелками с тряпьем. Злата решила позвонить квартирной хозяйке и узнать, что там. Может, тете Ане эти вещи и вовсе не нужны, тогда Злата сама отнесет их на помойку.
— Смотри, не трогай там ничего, — недовольно пробурчала в трубку тетя Аня, услышав вопрос. — Там все мне нужное, я потом заберу. — И отключилась.
Нет так нет. Злате пришлось приспособить чемодан в угол за шторой в большой комнате. Она выглянула в окно, но за завесой дождя ничего не разглядела, хотя прекрасно знала, какой вид мог оттуда открыться: кладбищенские кресты да ограды. Только окно спальни выходило на другую сторону — на дорогу.
Злата задернула штору, на желтом поле которой были разбросаны крупные оранжевые цветы, и увидела, что теперь спрятанный ею чемодан стоит на самом виду.
— Все равно, — махнула она рукой.
Гостей Злата приглашать не собиралась, а ее саму чемодан ни капельки не смущал. Пусть себе стоит.
Ночью ее разбудил тихий звук: будто кто-то топтался за дверью спальни, переминаясь с ноги на ногу, и от этого рассохшаяся паркетная доска нещадно скрипела.
Злата прислушалась. Вот! Опять! Скрип-скрип.
Она натянула одеяло до самых ушей, чувствуя, как от страха ее бросило в холодный пот. «Глупости, — уговаривала саму себя Злата. — Тут эти полы всегда скрипят. Так часто бывает в старых домах, особенно ночью».
Она закрыла глаза, пытаясь заставить себя не прислушиваться, но до ее ушей снова донесся скрип, а потом шарканье, будто кто-то, плохо передвигая ноги, пошел в сторону кухни. Потом оттуда донесся звук открываемой дверки шкафа — Злата уже знала, что все двери в кухонном гарнитуре тоже скрипят. Раздался шелест — словно кто-то перебирал целлофановые пакеты. Вдруг что-то с грохотом бухнулось на пол, и Злата дернулась, едва сдержав визг, чуть не вырвавшийся наружу. Все стихло.