— Вы слишком молоды для агента, — неодобрительно сообщила она.
Лютер безропотно полез во внутренний карман пиджака и протянул ей удостоверение.
— Вас что, приняли в бюро еще подростком? — она ткнула пальцем в дату, и Лютер сдержанно кивнул, мысленно отметив, что пора бы обновить удостоверение. — Это как? — въедливо спросила Сесилия, прищурив ледяные глаза.
— Особая программа для сирот, — соврал он.
— Мне жаль, что вы росли без родителей, — произнесла Сесилия без всякого сочувствия в голосе. — Однако я не представляю, чтобы в бюро брали детей без всякой подготовки. Вы врете, агент Фосберг.
Лютер откинулся на спинку стула, глянул на Рокси, которая сидела напротив с самым несчастным видом. Разумеется, он врал, но лишь отчасти.
— Вообще-то это тайна, — заявил он. — Однако я готов ее раскрыть.
— Так легко выдаете государственные тайны? — фыркнула Сесилия. — Чем дальше, тем интереснее…
— Срок давности по этому делу истек, так что я могу рассказать о нем в общих чертах, не нарушая ничьих интересов, — сказал Лютер. — Но я не обещал, что сделаю это просто так. Что я получу взамен, Сесилия?
Она отрезала сочный ломоть запеченной свинины и выразительно плюхнула ему на тарелку. Душистый пар потянулся вверх, но внучка миссис Медоу пахла куда аппетитнее.
— За информацию мне нужна другая информация.
— Вы торгуетесь? — оскорбилась Сесилия.
— Точно, — подтвердил он. — Расскажите, как вы получили травму.
Она удивленно вскинула брови, в которых совсем не было седины.
— Вам правда интересно, как старушка сверзилась с лестницы?
— Вы не старушка, — ответил он без всякой лести. — Вы зрелая женщина в ясном уме.
— Как будто такие не падают, — проворчала она. — Но сперва вы, Лютер. Итак, сиротка в бюро.
— Так вышло, что я связался с дурной компанией, — без особой охоты начал он.
Гнездо вампиров в престижном районе столицы. Они жили в старом особняке с грушевым садом, где их защищало одно лишь имя владельца, и почти не мешали друг другу.
— Это было давно.
Сесилия Медоу в то время вряд ли ходила в школу, а Рокси, конечно, еще не родилась.
— Меня считали своим.
А как иначе? Вампиризм сближает.
— Но в какой-то момент я понял, что эта дорога не для меня.
Лютер помнил этот момент так ясно, как будто это случилось вчера. Девочка лет десяти, голубое в мелкий горошек платье, глаза как у олененка. Она была белая как молоко, и Лютер отбил ее у остальных и отнес в больницу. Он помнил, как темная косичка с синей лентой безвольно болталась, пока он несся по ночной улице, а на тонкой шее алели две ранки.