Улыбаясь всему миру, я шла и наслаждалась жизнью. Здоровалась с теми, кто входил в золотую сотню наследников. Постепенно народ начал ко мне оттаивать и не косился. Меня звали на дискотеки, попойки и простые прогулки под искусственной луной, которую создавала голограмма. И надо же такому случиться, что я совершенно позабыла об угрозах директрисы. Потому к обеду я сидела у неё в кабинете и хлопала глазами, не понимая, что вообще делать и как быть. Она пыталась заставить меня рассказать правила, а я не знала, как вообще реагировать.
Ибо мои знания в этом вопросе заканчивались ровно там, где начиналась обложка этого идиотского сборника. Так что, послушав моё блеяние, та лишь махнула на меня рукой и велела выметаться из её кабинета и не показываться на глаза, как минимум до начала новой недели. Мне же только этого и нужно было. Она видела на моём месте недалёкую аристократку. Это как раз идеально характеризовало меня, как бесполезное существо, которому не дали бы столь ответственное задание, как хранение чьей-то жизни.
Поднявшись из кресла, я вылетела прочь из кабинета и рванула в буфет. Надо заесть такой стресс, иначе я рискую сойти с ума. Того гляди, меня удар хватит. Ибо нервишки всё же немного пошаливали. Как бы я ни храбрилась, но в голове иной раз всплывали картинки оказаться в той же темнице и висеть под хлёсткими ударами кнута. Что-что, а вот фантазия у меня всегда была бурной и могла сравниться с яркими картинами реального мира. И вот в очередной раз это играло против меня.
Сердце колотилось о костяной каркас рёбер, и казалось, что оно вот-вот выпорхнет из груди и пробьёт её. Но в то же время какая-то непонятная уверенность в том, что всё будет относительно нормально, преследовала меня и заставляла дышать чуть глубже. Нервы, натянутые, как канаты, даже немного расслабились. И всё же, при виде профессора, за которым бегали все, пуская слюни, у меня в голове возникали картинки, подсмотренные в темнице. Неужели никто не замечал, что мужчина перед ними совершенно не тот, кто томился в заточении и страдал от побоев.
Насколько же слепыми мы можем быть порой? Казалось, что истина бродила где-то рядом, но я её не замечала, или просто не хотела брать на себя ответственность такого рода. Ведь каждый стремился познать лишь нужное ему и не считался с окружающими в этих вопросах. Смешно полагать, что в таком раскладе ничего не поменяется. Как вообще наше общество не развалилось? Каким чудом оно держалось на плаву и существовало? Наверное, молитвами других.