— Сударыня, хочу отметить, что вы прекрасны, но, возможно, вам будет удобней вернуться в человеческое обличие? — он опустил передо мной стопку моих вещей. Надо же, даже успел аккуратно сложить. Когда только успел? Вот это уровень! — А мы с юношами пока отвернёмся, чтобы не смущать вас.
Удивительно, но «юноши» послушно повернулись ко мне спиной, не произнеся ни слова. Лишь по взбугрившимся мышцам поняла, что они пытаются противостоять приказам старого удава, но не могут этого сделать. Быстро перекинувшись и наспех натянув одежду, показавшуюся после обращения такой сковывающей и неудобной, сдержанно кашлянула. Трое мужчин разом повернулись, и я обратила внимание, насколько они непохожи: блондинистый зеленоглазый Максим, нервно подёргивающий уголком идеально очерченных губ, но старающийся сохранить надменный вид; длинноволосый красавчик, абсолютно спокойный, но избегающий поднять на меня глаза, и, наконец хрупкий на их фоне Станислав Самуилович, изучающий меня с неприкрытым интересом.
— Ну что ж, здравствуйте, милое дитя, в этом обличии вы не менее очаровательны. Я имел честь быть знакомым с вашей матушкой. Как она поживает? — тонкие губы растянулась в приветливой улыбке, а мне тут же захотелось сделать реверанс и пошуршать кринолинами, — столько галантности и обходительности на мою долю выпадало нечасто.
— Здравствуйте, Станислав Самуилович. Мама в порядке, только несколько дней назад получила от неё письмо.
— Вот учитесь, молодёжь, вы всё куда-то спешите, эти ваши мессенджеры, моментальные сообщения. А к чему это? Какой посыл? Разве можно раскрыться в формате нескольких сотен знаков. Нет уж, увольте! — сейчас этому доброму, но чуть занудному дядюшке не хватало лишь шелкового халата, самовара с фарфоровыми чашечками, фикуса и утренней газеты. Я даже расслабилась, забыв, что передо мной настоящий змей. — А теперь скажите, откуда здесь взялась цепь подчинения и незнакомый мне оборотень без отметки регистрации?
Это молниеносное преображение заставило каждого пригнуться, сжаться, инстинктивно стараясь прикинуться неодушевлённым предметом, а лучше — мёртвым сурком. Наше молчание стало выводить удава из себя.
— Не думайте, что если я вам рассказываю о прелести эпистолярного жанра, то совсем впал в старческий маразм! Мне достаточно посмотреть видео с камер наблюдения, которое автоматически передаётся на мой телефон! — хозяин клуба небрежно вытащил навороченный аппарат последнего поколения из кармана. — Просто даю возможность сознаться в содеянном и тем самым снизить свою вину.