Но вбежав в зал, увидел немного иную картину.
Посреди зала стоит столик с полукруглыми диванами. На одном из них уже лежит парень, прикрывая нос рукой. Рядом с ним стоит другой парень, который только выставил руку вперед и пытается отбиться. Отбиться от Красной Шапочки, которая, как разъяренная мегера, с уже взлохмаченными волосами и сбитыми хвостами, машет наперебой руками и ногами. Она пытается до него дотянуться, наверное, чтобы выцарапать ему глаза, но держит ее третий. Если бы у того не была разбита губа, подумал, что это просто сторонний парень, пытающийся разнять дерущихся. Но и держит он девчонку весьма грубо. Пытается заломить ей руку, но Красная Шапочка каждый раз вырывается, отчего появились отчетливые отметины на светлой коже. Пока оценивал ситуацию, у третьего все-таки получилось заломить девушке руку. Ей больно. Понимаю это по ее скривившемуся лицу и громкому воплю.
Второй раз во мне сработало что-то непонятное. Хотя здесь, наверное, действовал чисто инстинктивно. Со всей силой, какая у меня была, бью третьего заломившего в челюсть кулаком. Кажется, я немного перестарался. Возможно, сломал ему челюсть, поскольку хруст костей слышали даже другие посетители. Сам же парень не просто отпустил Красную Шапочку, а отлетел метра на три, перелетев через соседний столик.
Стоявший возле дивана отбивающийся решил заступиться за друга, но получает от меня удар в нос. Теперь уже больно стало даже мне. Давно не дрался. Или никогда не применял такую силу. Но ощущение, что сломал палец уже я, возникло. Лежащий на диване даже не осмелился взбрыкнуть. Он только встал и попятился назад к выходу.
Оглядываюсь по сторонам. Музыка выключилась сразу, как только я врезал первому подонку. Посетители молчат, управляющий и арт-директор стоят за мной. Федор Глебович даже с сжатыми кулаками. Видимо, тоже приготовился драться, но не успел. Арт-директор мужичек хиленький, поэтому просто таращит на меня глаза. Но мне все равно до них.
Я смотрю на нее. В топике и стрингах. С вытаращенными на меня глазами и слегка приоткрытым ртом от удивления. Придерживает заломленную руку свободной, но не двигается. Она напугана. Но напугана не отморозками, а моим поведением. Боится, что уволю?
Мысли прерываются, когда боковым зрением вижу шевеление на диване. Сразу же поворачиваю голову. Меня словно ледяной водой окатили…