Просыпаюсь разбитой. На автомате чищу зубы, ем на пару с Алисой манную кашу (мама зациклилась на ее сомнительной пользе для детей) и выглядываю в окно. На улице жара. Поют птицы, солнечные лучики играют, отражаясь от поверхностей стоящих на парковке машин. Сегодня я свободна… Могу гулять по разрешенным сотрудниками УФСИН маршрутам – заранее обговоренным и надоевшим до тошноты…
– Виола, ты так пойдешь? – скептически произносит мама, оглядывая меня с головы до ног. – Вчера же была в этом.
– Господи, мам. Не все ли равно? Я... Я не могу одеваться как хочу. Как раньше. Так что плевать…
Джинсы, растянутая водолазка, кроссовки с таджикского рынка – сейчас я не могу позволить себе больше. Мы живем на пенсию мамы, а моей «зарплаты» едва хватает на еду и одежду для Алисы.
Свои модные тряпки я не смогла отвоевать – у меня забрали все, даже одежду и драгоценности… Ума не приложу, кто в «Розовом бриллианте» оказался крысой – сейчас это не важно…
Колеса поскрипывают, когда я направляю коляску в сторону парка. Алиса улыбается, с интересом разглядывая окружающие пейзажи, легкий, теплый ветерок шевелит пряди у моего виска. Все как будто бы хорошо, но… У меня между лопаток печет. И невесомая, как весенняя паутинка, тревога липнет к телу…
– Привет, Виолетта.
Вздрагиваю от знакомого до боли голоса за спиной. Сегодня на нем белая рубашка и темно-синий кардиган, новые часы – не те, что были надеты вчера. Да и туфли другие, но такие же блестящие. Мистер Лоск. Или мистер Секс… Обаяние, Страсть, Вожделение… У Суркова много имен. А для меня с недавнего времени он Ненависть… Я освобожусь и отомщу ему. Сделаю все, чтобы он пережил то же, что и я…
– Что тебе нужно? – инстинктивно хватаю Алису из коляски. Она, словно почувствовав мое волнение, начинает громко рыдать.
– Пришел познакомиться с дочерью.
На Алиску и не смотрит… Зато меня испепеляет взглядом, скользит по лицу, сосредоточиваясь на глазах.
– У тебя нет дочери. Ты отправил меня на аборт, помнишь?
– Я хочу с ней общаться, Барби, – подходит ближе, опасливо касаясь рукоятки коляски. – Только с ней, не волнуйся. Тебе на наших встречах быть необязательно.
– Ты с ума сошел? Алиса грудная, я кормлю ее. Она не заснет без меня… Артем, пожалуйста, не отнимай ее, – дрожащим шепотом взмаливаюсь я. Слезы топят глаза, его силуэт размывается. И я… я словно в лужу превращаюсь. Готова ползать у него в ногах, пусть только пожалеет меня… Не отнимает дочь.