— А фамильярам можно сладкое или, всё же, нельзя? — уточнил с подозрением Айл.
— Не знаю, но даже если нельзя, ему разве запретишь?
— Действительно, — брат хмыкнул — До сих пор помню, как он три часа лежал, и повторял “хочу пирожное”, пока ему не дали его. Я думал, что сойду тогда с ума.
Ага…было дело. Вечно у меня всё не так как у других. Даже фамильяр сладкоежка. А всё почему? Потому что одна служанка дала ему шоколадную конфету, видите ли: “Стало жалко, и у него были грустные глаза”.
Ха! Жалко у пчелки, а у этого хитрюги, просто разрез глаз такой! Зато теперь, пожалуйста, получите и распишитесь. У всех фамильяры питаются магической энергией, а у меня сладким!
— Ахах, Дан, прекрати — раздался голос мамы, после того, как отец, с улыбкой на лице, что-то прошептал ей на ушко и поцеловал в щечку.
Прерывать, в такой момент, родителей не хотелось, но времени оставалось уже мало для отправки в академию. Если задержимся еще на часик-два, то попадём как раз в тот промежуток времени, в который прибывают все студенты. В толпе стоять желания не было, а мне и Айлу необходимо было ещё отдать сладости коменданту, которого мы до сих пор так и не отблагодарили за помощь в день поступления.
— Мам, пап мы готовы! — громко произнесла, чтобы родители обратили на нас внимание. — Можете активировать кристалл портала.
— Уже? — удивилась родительница, и с легкой грустью уточнила: — Что, даже чай с нами не попьёте?
— Ма-а-ам, ну мы же утром уже сидели, и чай был, и пирожные, а сейчас нам уже надо отправляться. Правда.
— Ладно, не задерживаю больше, — она улыбнулась, протянув к нам руки. — Идите хоть обниму вас, а то опять видеть вас долго не буду.
Я подошла к маме и аккуратно, стараясь не зацепить её животик, обняла Айл поступил аналогично. Минуты обмена эмоциями тянулись, как вечность. Слезы подступали к глазам, но я старалась их удерживать.
— Мы будем тебе писать письма, — произнес Айл.
— И звонить по магической связи, — добавила уже я.
— Мои хорошие! Как же я вас люблю!
— И мы тебя, мам!
— А за меня значит, мои дети забыли? — раздался голос отца, который до этого с улыбкой за нами наблюдал.
— Пап, ну что ты такое говоришь? — усмехнулась, зная, что он просто шутит. — Мы и тебя любим, и ты это прекрасно знаешь! — в доказательство своих слов, переметнулась в его объятия.