Глаза бывшего капитана загорелись хищным
огнём.
—
Так точно, воевода! С превеликим удовольствием. Годами этой встречи
ждал.
Камера для особо важных заключённых
располагалась в подвалах городской тюрьмы. Массивные стены,
усиленные защитными чарами, не пропускали ни звука. У двери
дежурили двое стражников с автоматами.
Генерал Карагин сидел на каменной скамье,
прикованный цепями к стене. Седые волосы растрёпаны, одежда мятая и
не шибко чистая, но взгляд всё ещё надменный. Увидев нас, он
презрительно фыркнул.
—
Коршунов? — в голосе генерала звучало искреннее удивление. — Так ты
ещё жив, калека? А я думал, ты давно сдох где-нибудь под
забором.
Родион Трофимович усмехнулся, опираясь на
костыль.
—
Живее всех живых, как видишь. А вот твоя карьера, похоже, накрылась
медным тазом. Эх, генерал, генерал… Не по чину штаны пошиты
оказались.
—
Заткнись! — рявкнул Карагин. — Ты понятия не имеешь, во что влез!
Меня освободят, и тогда я лично…
Договорить он не успел. Я сделал шаг вперёд,
активируя Императорскую волю. Древняя сила правителей
откликнулась мгновенно, наполняя голос особой мощью.
—
Не дыши! — приказал я
спокойно.
Эффект был мгновенным. Карагин дёрнулся,
хватаясь за горло. Его лицо начало синеть, глаза выкатились от
ужаса. Он открывал рот, пытаясь вдохнуть, но лёгкие отказывались
подчиняться. Тело билось в конвульсиях, цепи звенели от его попыток
вырваться.
—
Вы действуете из ложной предпосылки, будто ваша жизнь ещё чего-то
стоит, — заговорил я, наблюдая за его мучениями с холодным
удовлетворением. — После того, что вы натворили, вы уже мертвец.
Приговор подписан кровью сотен невинных. Граф и графиня Бутурлины,
женщины, дети, старики — все они требуют возмездия. И поверьте,
генерал, смерть от удушья — это милосердие по сравнению с тем, что
вас ждёт на площади. Единственное, что может дать вам шанс — пусть
призрачный — это полная и абсолютная откровенность. Каждое имя,
каждая дата, каждая мелочь. И возможно, только возможно, князь
проявит снисхождение. Подумайте об этом, пока ещё можете
думать.
Генерал уже начал терять сознание, когда я
отменил приказ:
—
Дыши!
Карагин рухнул на пол, жадно хватая ртом
воздух. Несколько минут он просто лежал, сотрясаясь от кашля. Когда
наконец поднял голову, в его глазах плескался животный
ужас.
—
Что… что это было? — прохрипел он.