К Дубинину я больше не вернусь. У меня выходной. У сына – тоже. Можно чем-то заняться.
Но внутри единственное желание. Обессиленно забраться в кровать, крепко прижать к себе сына, отдыхать. Пока не отпустит окончательно.
Одни Бог знает, каких титанических усилий мне стоило отказаться от предложения Дубинина.
С кровью от себя отрывать хриплое «нет».
Не хочу его к сыну подпускать. Не могу! Меня трясёт лишь от возможности, что бывший муж будет в радиусе километра от моего сына.
Потому что Савва непредсказуем! Я не знаю, чего ждать.
Он меня бросил. Отказалась от меня, от нас. Растоптал. Вернулся спустя два с половиной года. Ведёт себя так, словно всё нормально.
Чего он хочет? Зачем терзает меня? Какой у него план?
У Дибинина всегда есть план! Всегда. Он не действует опрометчиво, взвешивает каждое решение. Он глыба спокойствия, чему я завидовала всегда.
Непробиваемый. Нечитаемый. Тем и опасный.
Сейчас – ещё опаснее. Когда мне действительно есть что терять.
Сколько случаев, когда отцы вспоминают о детях спустя десятки лет. Появляются, требуют чего-то.
Любовница оказалась не такой хорошей? Обманула с беременностью? Не получилось?
И Дубинин решил, что можно к прошлому варианту откатить?
Только не получится.
– Машинки, – с хитрым прищуром уточняет сын. – А?
– Не а, – усмехаюсь. – Нельзя на машинки. Будем дома отдыхать.
– Ну-у-у…
Тянет недовольно. Супится, хныкает, пока мы спускаемся по ступенькам. Тараторит, уговаривая.
Улыбка застывает. Не слушаю.
Твою же…
Дубинин может оставаться там, где я его оставила?! В родном городе. В ресторане. Просто подальше от меня!
А не стоять, прислонившись к машине. Никаких сомнений, что приехал он не на консультацию.
Мгновенно фокусирует взгляд на мне. Как хищник, уловив цель – начинает подкрадываться. И мне некуда бежать.
– Я решил убедиться, что всё хорошо, – Савва откидывает край пальто, присаживаясь на корточки. – Привет, Кирилл.
Откуда он знает имя моего сына?!
Ступор исчезает через мгновение. Когда Кирюша прижимается к моей ноге. Прячется от нового знакомого.
Через секунду – я уже держу сына на руках, прижимаю к себе. Он прячет личико на моём плече, выдыхаю спокойно.
Савва медленно поднимается, не сводя с меня пристального взгляда. Ощущение, что там в темноте глаз – факелы мелькают.
Ждут возможности сжечь меня. Приговорить к казни. Добить фактом, что Дубинин всё знает.