- Так что я сделала не так?
- Ничего, Лена. Просто чувства кончились. Я тебя разлюбил. Так бывает.
Он говорил эти жестокие слова без эмоций. Как будто колонку новостей мне зачитывал.
Из глаз хлынули слезы. Я знала, что они только взбесят Тима, но ничего не смогла поделать.
Я отдала ему всю свою жизнь, молодость, отказалась от амбиций, родила детей, а он просто взял и разлюбил.
Почему? За что?
- Не рыдай, Елена. Что за привычки идиотские у вас, баб. Чуть что - сразу в слезы. Подумай о дочери!
- А ты о дочери подумал? - не выдержала я и повысила голос. - А о сыне?
- Я буду содержать вас, - пообещал Тим, вставая из-за стола. – Голодать не будете!
Он вытер рот салфеткой и бросил ее в тарелку с недоеденным ужином.
- Аппетит пропал от твоих соплей. Детям сама все расскажи.
- Что папа нашел себе другую жену? Что ты бросил нас? Почему я должна рассказывать, если это твои паршивые решения?
Тимур смерил меня взглядом, от которого слезы высохли, а липкий озноб сменился не менее липким страхом.
- Я пытаюсь расстаться по-хорошему, Лена. Пожалуйста, не вынуждай меня…
Он оставил меня додумывать, как будет по-плохому. Тимур взял ключи от машины, накинул куртку, обулся. Я сидела за столом, глядя на салфетку в его тарелке.
- В выходные я зайду, и мы поговорим спокойно. Попробуй прийти в себя и не устраивать сцен.
Тим открыл дверь и ушел из дома. Он не взял одежду, деньги, документы, зубную щетку, в конце концов. Значит, в том другом доме у него все это было.
Я продолжала сидеть и смотреть в одну точку. По лицу текли слезы. Сердце разрывалось от боли и жалости к себе. Но я даже поплакать не имела права. Моя дочь могла услышать. Я точно не была готова сейчас все ей рассказывать.
Да я и сама не верила в жестокие слова мужа и его поспешное бегство. Он ведь просто удрал, как
жалкий трус. Как он мог взять и оставить меня наедине с этими новостями? Разве так расстаются по-хорошему? Печальные анекдотичные истории про мужа, который ушел за хлебом и не вернулся, - теперь моя реальность, что ли?
У меня не осталось сил сдерживать слезы. Я пошла в ванную, чтобы поплакать хоть немножко, но зазвонил домофон. Мила, конечно, и не думала выйти из комнаты. Сегодня я была рада ее трудному возрасту и активным попыткам сепарироваться.
Пришлось проглотить рыдания и открыть дверь.