Я тяжело выдохнула. Мне десять, и война за внутренний мир только начата. Хотя есть уже немалый прогресс, поэтому я очень люблю жизнь и радуюсь каждому дню. Но колени болят нещадно, хотя Светлана Викторовна, медсестра, щедро обмазала их «зеленкой».
А ещё я страшно хочу есть…
- Эй, баба Яга!!! – кричит кто-то позади, когда я через десять минут пробираюсь с подносом к своему месту. Знаю, что обращаются ко мне, но не отвечаю и не останавливаюсь. Судя по голосу, это парень лет тринадцати-четырнадцати, один из старших.
Так как я не реагирую, то в спину мне прилетает что-то мокрое и противно растекается по одежде. Я замираю и…
Метко ли я бросаю? Да, это мой конёк: каждое лето тренируюсь сбивать камнями пустые пластиковые стаканчики во дворе. Всех дворовых мальчишек уделала уже.
Именно поэтому вареное яйцо, выхваченное из собственной тарелки, попадает в глаз хулигану очень метко. Тот хватается за лицо и вскрикивает от неожиданности, а столовая шокировано затихает. Кружку с компотом я щедро выплескиваю наглецу в физиономию и торжествующе скалюсь.
- Ты прекрасно знаешь, что я баба Яга и смеешь при этом цепляться ко мне? – почти рычу на пацана, намеренно добавляя в голос жутких звериных ноток. – Еще раз выкинешь что-то подобное, ванька-дурак, сожру вместе с костями!!!
На меня смотрят с ужасом, и я догадываюсь, почему. Морщинистое лицо, искаженное гневом, выглядит действительно устрашающим. Это один из плюсов моей специфической внешности: напугать всяких трусливых придурков проще простого.
И парень отступает, что-то бормоча себе исключительно под нос.
Конечно же, как на крыльях, прилетают воспитатели: вожатая донесла. Начинается разбирательство, но я цвету и пахну: победила! Смогла…
Если хорошенько сравнить эти две ситуации, то происходящее сейчас, в новом мире, кажется не сложнее той истории с хулиганом. За гордыней и презрительностью чаще всего скрывается обычная трусость. Поэтому я не собиралась доставлять окружающим удовольствие и идти на поводу их высокомерия. Эта аристократия, пахнущая протухшей ванилью, не вызывала у меня ничего, кроме снисходительной улыбки…
Наевшись, я чинно промокнула рот кружевной салфеткой и обвела взглядом искривленные в отвращении и презрении лица.
- Приятного аппетита, дамы и господа! Мне, пожалуй, пора!