Кстати, об этом весьма неприятном предмете.
Да, личной уборной у меня не было. Для купания раз в два дня набирали лохань, а в туалет приходилось ходить в ночную вазу, которую потом выносила Фима. Стыдно, ужасно! Но… кажется это я отстала от жизни со своей цивилизацией. Аристократы так веками жили, и ничего…
Струя горяченького резво устремилась к земле, издав легкий шелест, и я поспешила закрыть окно.
Нет, не дело это, конечно, вот так спасаться от чужой хитрости. Надо придумать способ избавляться от чая более незаметно.
Ладно попрошу себе комнатных цветов в комнату.
Когда Фима вернулась, я с очень благодушным видом уплетала завтрак. Она поставила белоснежный кувшин с водой на стол и заглянула в чашку. Увидев краем глаза на её лице довольное выражение, я отчетливо поняла: Фиму проинструктировали во что бы то ни стало спаивать мне эту гадость три раза в день. Возможно, даже пригрозили наказанием, если она не станет этого делать.
Что ж, служанка мне точно не союзник…
- Как там мой господин? – уточнила я, прервав поглощение еды.
Фима вздрогнула и опустила глаза.
- Всё в порядке. Господин много работает в последние дни. Он обязательно скоро посетит вас…
Теперь вздрогнула я.
Значит, Уильям собирается прийти.
Ну что ж, готовься, муженёк...
***
Пять дней!
Я ужом выкручивалась пять дней, выливая чай то в цветочные горшки, которые уговорила принесли в спальню, то в окно (пару раз пришлось именно туда, потому что Фиме приспичило удобрить растения, которые почему-то начали чахнуть).
В присутствии служанки я старалась вести себя крайне спокойно, медлительно и молчаливо. Жевала неторопливо, больше не задавала вопросов, а Фимка все улыбалась, словно подобного и ожидала.
Ну да, глупая наивная дурочка! Лапши ей на уши навешали о том, что «прекрасное общеукрепляющее средство благородного лекаря может давать такой эффект», а она верила каждому слову. Ведь хозяева – боги, не иначе!
А вот к исходу пятого дня раздался совершенно не характерный для Фимы стук в дверь.
- Натали… – голос муженька – такой мощный, глубокий, мужской - заставил меня подобраться, и даже сердечко в груди слегка затрепетало.
Так, Наташка, соберись! Сейчас будет представление века. Ты ведь всегда мечтала быть актрисой, вот и работай!
Я встала на ноги и начала настраиваться на нужный лад.