На будущее: это была плохая идея.
Во мне плещется два бокала шампанского и три виноградинки. И это еще рабочий день не закончился.
– Здоровья вам и долгих лет еще радовать нас своим присутствием! – разражается речью наш главбух, умасливая юбиляршу.
Вся контора собралась в кабинете генерального директора с его легкой подачи, отдавая дань нашей бессменной Лидии Сергеевне – эйчару, каких свет не видывал. Она женщина, мягко говоря, специфическая. Но шеф в ней души не чает, держит своей правой рукой и ни одно совещание без этой женщины не проводит. Даже свой просторный кабинет под растерзание отдал, разрешив и алкоголь рекой и рабочее время занять.
А убирать потом мне.
Благо весь наш коллектив состоит по большей части из трезвенников и язвенников, семейных и на машинах, так что кутеж быстро заканчивается, едва стрелки часов достигают шести вечера.
– Юрий Константинович, знаю, вы сегодня не на машине, – подкатывает к шефу именинница, пока все потихоньку вытекают из кабинета. – Уважьте, – всовывает ему в руки пластиковый стаканчик. – За здоровье!
Я несдержанно фыркаю, но эти двое на меня внимания не обращают. Интересно, кто кого передавит. Собрались двое душнил: один закоренелый трезвенник, вторая Лидочка Сергеевна. Они, рассыпаясь в комплиментах друг к другу, передают пресловутый стаканчик с газировкой раздора из рук в руки, не принимая отказа.
И пока я увлеченно убираю со столов пластиковую посуду и недоеденные скудные закуски, борясь с желанием бросить это все, плюнув на рабочие обязанности, и хоть раз уйти в пятницу вовремя, Тарелкин сдается.
Это, пожалуй, стоит запечатлеть для потомков. Его. Не моих.
Трезвенника споили.
Лидочка Сергеевна что-то быстро тараторит, усаживая босса в его кресло и подсовывает ему еще один стакан. Они в кабинете остаются одни, если не считать моей невидимой персоны, и начинаются разговоры за жизнь. Если бы этой женщине не стукнуло только что полтинник, а босс не был мужчиной в самом расцвете сил и пресса, я бы подумала, что у них роман.
Правда. Эти двои как голубки неразлучники. И я все никак не разгадаю тайну, как так вышло и почему. Который год разгадываю.
Выношу мусорный пакет в приемную, оставляя неразлучников прямо посреди темы: вы же меня уважаете, Юрий Сергеевич? И третьего стакана в его руках.