Мокрушин что-то уточнял, а у Шувалова шумело в голове. Раздувшийся в воде труп выглядел ужасно. И как сложно опознать ту, которую видел всего однажды, и то в каком-то странном состоянии?
Настя это…или нет? Взгляд скользнул по выпавшей из-под простыни почерневшей руке, и Андрея отпустило: ногти у девушки были неестественно длинные, хищно заточены.
«Не она!» — тысячей колокольчиков зазвенело в голове облегчение.
Он ее руки сразу запомнил, еще когда она держала клатч за столиком: Красивые, аккуратные, с короткими ногтями и маникюром в стиле нюд.
— Красильникова Валерия Игоревна, двадцать три года, — оторвавшись от монитора, громко сообщил один из криминалистов.
— Вот тебе и Лера с красным клатчем, — задумчиво произнес Мокрушин. — Допрыгалась… Хотели по камерам отследить ее подружку, да эти сволочи из клуба стерли все, что происходило в тот вечер! Вроде как случайность, пролили на камеру что-то едкое.
Андрей внимательно посмотрел на тело. «Может, и хорошо, что все стерли», — мелькнула мысль.
— Так я к тебе вечером заеду? Привезу настойку к голубцам-то, заодно и маму угощу. Она настойки, как я помню, любит. — не унимался Мокрушин по дороге к парковке.
Шувалов закатил глаза.
— Матвей, мама любит дорогое шампанское.
— А у меня шампанского дома две бутылки, еще с Рождества стоят! Так я заеду?
Андрей хотел сказать, что его мать не станет пить то шампанское, что есть у Мокрушина, но вместо этого отмахнулся:
— Заезжай, только без шампанского.
— Обижаешь, — развел руками Матвей. — И конфеты, и шампанское — все будет! В семь вечера у тебя.
9. Глава 9. Прокурор
…Шувалов быстро добрался до торгового центра и припарковал машину поближе ко входу. Выбравшись из автомобиля, он сверился со списком продуктов в телефоне и уверенно двинулся внутрь.
Он набросал в тележку все четко по списку: свежую капусту, лук, фарш, томатную пасту, приправы, еще какую-то ерунду. Прихватил две пачки любимых чипсов и отправился на кассу.
Встал в очередь, достал мобильник — свериться со списком еще раз, не забыл ли чего.
Девушка и женщина в возрасте на соседней кассе осторожно выкладывали товары из тележки.
— Насть, я кефир забыла. Сейчас метнусь в молочный отдел — и обратно! — спохватилась женщина и ломанулась грудью вперед, через очередь. Недовольно пыхтя, задела Шувалова и понеслась за кефиром.