Земля пошла под уклон, и я очутилась в саду – в заброшенном фруктовом саду. То, что он заброшен – было сразу понятно, трава тут выросла почти по пояс, но я бесстрашно ринулась в неё, раздвигая руками и надеясь, что змей в Швейцарии не бывает. Солнце припекало всё сильнее, я торопилась и обливалась потом, а сад всё не кончался. Часов у меня не было, поэтому я не могла определить, сколько времени бегу. Мне казалось, что около часа, если не больше. Надо было прихватить парочку апельсинов… Страшно хотелось пить…
На солнце внезапно набежала туча, закрапал мелкий дождик, и я с наслаждением подставила каплям разгоряченное лицо и даже попыталась поймать дождь, высунув язык. В рот попало совсем жалкое количество воды, хотя и это меня освежило. Стало не так жарко, но это меня не обрадовало. Вместе с долгожданной тенью нахлынуло чувство тревоги, и это не было связано с преступниками, которые похитили меня. Невольно я замедлила шаг, огляделась и прислушалась. Странно… Я ничего не слышала, кроме шелеста листвы, но почему-то этот звук пугал… Как может напугать шелест листьев? Ерунда какая-то…
Солнце снова выглянуло, заблестев всеми своими лучами на капельках воды, повисших на листьях.
Заросли олеандра закончились, и теперь я шла мимо грушевых деревьев, усыпанных молоденькими плодами – ещё зелёными, но уже полностью оформившимися, крепенькими. Грушевые деревья обвивали плети дикого винограда – тоже пока зелёного, с крохотными гроздьями, похожими не на привычные виноградные грозди, а на фигурные серьги.
И ещё были пахучие цветы белого олеандра, и розового лабазника, и розовой и белой вербены. Целый шквал ароматов, от которых кружилась голова. Настоящий рай красок и запахов… Но было что-то пугающее в этом раю. Я ускорила шаг и машинально зашептала стихи, чтобы было не так страшно. Из-за винограда и дождя вспомнился «Мцыри» из программы восьмого класса:
- Кругом меня цвёл Божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слёз,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь, меж цветов…
Шелест листвы усилился, и даже плети винограда затряслись качая серьгами-гроздьями, с которых алмазным дождём осыпались сверкающие капли.
И тут я остановилась, как вкопанная, потому что перетрусила ещё больше, чем когда меня заперли в сарае.
Ветки деревьев шевелились, но… они качались не так, как им положено качаться – одновременно, в одну сторону. Ветки качались на своё усмотрение – то одна, то другая, и каждая по своему – влево, вправо, поперёк… Но самым жутким было не это, а то, что ветра не было.