Утром я проснулась оттого, что громко чихнула.
Ветрувия вскочила, как встрёпанная, тараща спросонья глаза.
- Доброе утро, - сказала я ей и села на постели, потому что несмотря на то, что уснула я поздно, спать уже не хотелось. Да и постель была не из тех, в которых хочется залёживаться.
Кряхтя и почёсывая онемевшие бока, я поднялась и принялась делать зарядку, как привыкла.
- Ты что делаешь? – тут же изумилась Ветрувия.
- Не обращай внимания, - ответила я ей, - это для того, чтобы кровь быстрее бежала.
- Ты замёрзла, что ли? – она тоже села на постели, позёвывая и закалывая шпильками растрепавшиеся за ночь волосы. – Да, сквозняком тут тянет изо всех щелей. Что там у нас за погода? – она выглянула в окно. – Ну так и есть. Подул северный ветер. Вон, уже тучи нагнал. Дождь будет. Опять у Чески апельсины протухнут. Под дождём-то варенье не сваришь.
- Кто будет готовить завтрак? – перевела я разговор с варенья на хлеб насущный.
- Я, конечно, - буркнула Ветрувия. – Ты даже умудрилась забыть, как разводится огонь. Пока вспомнишь – от голоду можно помереть.
- Тогда ты, - обрадовалась я. – Но я могу помочь. Например, собью яйца для омлета.
- Сначала лепешки надо испечь… - начала Ветрувия и вдруг замолчала на полуслове, с ужасом глядя куда-то в окно.
Рывком обернувшись, я увидела лишь грушу и кусты олеандра. Никаких чудовищ или Чески с тесаком в руках.
- Ты чего? – спросила я подругу.
- Стёкла… - прошептала она, поднимая руку и тыча куда-то дрожащим пальцем.
- Какие стёкла? – я снова посмотрела в окно. – Тебе приснилось что-то плохое?
- Стёкла целые! – взвизгнула Ветрувия.
Только тут я поняла, о чём она. Действительно, в оконной раме, где вчера торчали осколки, сегодня блестели стёкла. Чистенькие, целенькие.
Но вчера их не было. Я сама мыла окна… Стёкол не было. А сегодня…
На всякий случай я постучала по стеклу ногтем.
Настоящее.
- Домик, это твоих рук дело? – спросила я по-русски, и тут же исправилась, потому что никаких рук у дома не могло быть: - Это ты застеклил окно?
Груша затрясла листочками мелко-мелко, и я сразу перестала удивляться.
В самом деле – смысл удивляться появившимся стёклам, если у тебя под окном груша мурлычет от удовольствия.
- Всё хорошо, - успокоила я дрожащую Ветрувию. – Видишь, не придётся теперь тратиться на стекольщика и перевозчика из Милана. Мы везунчики, что у нас такой дом. Если бы он ещё и крышу мог сам починить…