Длинный протокол, короткий протокол, протокол естественного цикла, «снежинка», «пролёт», ПЯ, ИЦН, БХБ, ХГЧ… Она знала все принятые акушерами-гинекологами сокращения и весь экошный жаргон, потому что часами сидела на форумах и общалась с такими же женщинами, как сама. С ними ей было легче. Те её понимали и не боролись с пеной у рта за право причинить боль, как делали её родственники, коллеги по работе и большинство подруг. Тем, кто мог зачать сам, было невдомёк. Как сказал однажды Достоевский: «Сытый голодного не поймёт». А на экошных форумах голодными были все. И когда кому-то вдруг везло и удавалось наесться, радовались тоже все. Кто-то завидовал, но всё равно радовался. Там, на форуме, сотни бесплодных женщин были одной большой семьёй. Опытные не гнушались помогать новеньким. Многие консультировали не хуже докторов, по крайней мере, дать ответы на вопросы: бывает ли диарея от гормонов, когда принимать препараты: до еды или после, и толстеют ли после курса дюфастана, подсказать могли.
Лана давно закончила «школу новичков» и уже как года три являлась этаким волонтёром-консультантом для тех, кто только-только знакомился с миром ЭКО. Она могла рассказать и про эстроген, и про морщины, и про криоперенос, и даже про донорские яйцеклетки. К последним у неё была «особая любовь». Врачи предложили их две попытки назад, когда заметили, что подсадки эмбрионов на основе её яйцеклеток заканчиваются либо выкидышем, либо замершей беременностью. С донорскими всё действительно пошло «легче». Эмбрионы вообще перестали приживаться, а вместо первых признаков беременности наступали болезненные и обильные кровотечения, совсем не похожие на месячные, что на языке экошного жаргона и означало «пролёт». Причём по всем фронтам.
− Ой, Ланка, привет!
Поднимаясь по лестнице и мёртвой хваткой держась за перила, Лана так углубилась в мысли, что не заметила мнущуюся у дверей младшую сестру Валюшку. Та подгибала колени и гладила необъятных размеров живот.
«Как всегда, растрёпанная и беременная, − в сердцах подумала Лана и специально пошла медленнее.
В детстве она часто называла сестру Валенком, и та полностью оправдывала своё прозвище. Росла неотёсанной, грубой и глупой. Родители у Ланы и Валюшки были те ещё юмористы. Старшенькую обожали, не просто же так дали ей имя главной героини любимой оперы*, а к младшей относились, как к сорняку. Обута, одета, накормлена – и слава Богу. Она и появилась-то у них случайно и росла тоже вроде как по воле случая. В конце восьмидесятых в Советский Союз пришла мода на календарный метод контрацепции, и Иоланту Надежда Константиновна в буквальном смысле высчитала, а вот Валентину проглядела. Поехала первый раз в жизни с мужем на Чёрное море, а там не заметила сдвиг цикла из-за смены климатических зон и часовых поясов и… залетела. Вот прям как девчонка! Аборт делать не пошла, уж слишком возражал Николай Львович, который со всей страстью бывшего пионера и комсомольца ударился в воспрявшую духом после развала Союза религию. Так Валя-Валентина и родилась.