А мне-то какое дело?
Я чуть не усмехнулся от внезапного озарения — меня нервировало, что эта самка кружит вокруг не ради меня. Ива была права на мой счет — мне этого недостаточно.
Когда она отстранилась и неожиданно направилась к двери, я даже не успел подумать, а слова уже задрожали от злости в воздухе:
— Ты куда?
Ведьма разве что уши не прижала, замирая в нескольких шагах. Хорошо. Правильно. Я не понимал еще почему, но это дало возможность заполнить легкие воздухом, потому что до этого меня будто сжало тисками. Будто я…
… собирался кинуться на нее.
Или за ней.
— У меня есть дела помимо тебя, — обернулась Ива. — Больше не гуляй по палате и попробуй еще поспать.
Она уже ушла, а я все пялился на двери. И вроде бы дел по горло. Где-то за городом меня ждет орава подростков. В городе ко мне рано или поздно подошлют киллера, который просто обязан добить, ведь это дело принципа. Но мне вдруг больше всего на свете захотелось поменяться с Ивой местами. Чтобы это она лежала и ждала меня, прикованная к постели. Нет, не с пулей в сердце, а, скажем, с кляпом во рту. Да. Кляп во рту — идеальный для нее аксессуар. Чтобы умничать не смогла…
Я сглотнул вязкую слюну, с удивлением ощущая тяжесть в паху. Да не просто тяжесть, а крепкий такой стояк.
Отборно выругавшись, я откинулся на подушку и запрокинул голову. С взаимозачётом, кажется, я очень сильно поторопился.
***
Я отрубилась, едва донесла голову до подушки. Только выспаться не вышло. Меня мучали какие-то душные кошмары, в которых я пыталась выбраться из палаты Стаса, но вязла в его объятьях. А в ушах оглушающим набатом бился пульс. А потом на горле вдруг сомкнулись крепкие пальцы, и я начала задыхаться.
… И тут же вскочила на диване вся в поту и с котом поперек шеи. Аля, видимо, вернулся с бодрящей ночной прогулки, нашел самое теплое место и с удобством перекрыл мне кислород.
19. 18
— Аль, ну ты даешь! — выдохнула я дрожавшим голосом, прижимая кота к себе и пытаясь унять скачущее в груди сердце. Осознание того, что у Стаса оно бьется сейчас также быстро, никак не способствовало успокоению. Накатило отчаяние, и я разревелась. Плевать. Пусть этот бессердечный там почувствует, каково это иметь сердце! Хотя… не бессердечный он. Но этого так сразу и не разглядеть.
«Ив, привет, — пришло от Князева-старшего (необходимость мысленного разделения Князевых на младшего и старшего бесила) — Я на обходе. Как проснешься, загляни в ординаторскую».