Потому что Герман остановился, заметив ребенка. И, совершенно не удивившись, протянул к нему сильные руки.
Мальчишка подбежал к моему мужу, с разбега врезавшись в Германа. И тут же запросился на руки.
– Па-па… – доносился до меня издалека звонкий радостный голос ребенка. Пожалуй, кроме этого, и еще пары слов, малыш и говорить ничего не умел – настолько был мал.
Но ведь дети и не вербально могут многое выразить. Сейчас, например, я отчетливо видела – Германа мальчик видит далеко не впервые. А мой муж… Сложно представить, что влиятельный миллиардер стал бы брать на руки на улице постороннее чадо.
И самое ужасное то, что обращению мальчика он совсем не удивлялся.
Спустя долгую паузу мне удалось сделать вдох. Судорожный, тяжелый, поверхностный. Но кислород поступил в легкие, заставляя тело функционировать.
Глаза застелила пелена слез. Я еще даже не осознала того, что увидела, а горячая горечь уже затопила нутро.
Заметила, что собственная рука так и застыла в воздухе, и, вместо того, чтоб помахать мужу, как собиралась, я неловко поправила волосы.
А девушка в дорогой модной шубке, между тем, поравнялась с ребенком и Германом. Что-то с улыбкой сказала, любуясь сыном на руках у моего мужа. Легонько тронула Германа за рукав дорогого пальто. И… даже не собираюсь убирать свою руку!
Она прикасалась к нему так, будто делала это тысячи раз! Будто имела полное право вот так прикасаться к моему мужу!
Девушка встала на цыпочки, и выгадав удобный момент, оставила на щеке Германа поцелуй.
Я обомлела.
Легкие обожгло изнутри. Свежий воздух поздней весны вдруг стал горячим. Мое тело затрясло крупной дрожью.
Герман не стал обнимать незнакомку в ответ. Но и ее поцелуй не пресек. Просто продолжил с улыбкой глядеть на малыша.
Слезы задушили меня.
Сделала шаг назад, и спиной уперлась в машину за спиной. Растерянно обернулась к водителю, который до сих пор ждал с открытой дверцей машины.
Его лицо было каменным, беспристрастным. Он даже не глядел в сторону Германа, будто не заметил его.
О, как бы мне хотелось, чтобы муж и незнакомый ребенок у него на руках стали видением! Но я в своем уме, и отчетливо вижу, что это реальность.
А водитель… Он просто выполняет работу. Люди Германа Гросса хорошо знают, какие бывают последствия, если персонал сует нос не в свое дело. Потому все, как один иногда притворяются мебелью. Мой муж слишком строг и требует от подчиненных беспрекословного послушания.