Услышав тихие шаркающие шаги в коридоре, мы оба замолчали, а я
бросился к стойке для одежды и накинул на плечи длинный плащ,
скрывающий мой изодранный костюм. Да, в таком наряде я выглядел
нелепо и не по погоде, но чего не сделаешь, чтобы укрыться от
дождя?
— Мальчишки, вы дома? — в комнате появилась мать и с подозрением
посмотрела на нас обоих. — Мои мальчишки никогда не меняются, снова
все в ссадинах! Ну, ладно Лёня, но ты, Ник! Ты ведь старший брат,
должен быть примером.
Мы с Лёней переглянулись и не сдержали улыбки. Кажется, в этот
раз пронесло. А парой мгновений позже мы узнали причину, почему
мать находилась в приподнятом настроении.
— Давайте мыть руки и за стол. Сегодня у нас в гостях тётя Тоня.
Давненько она не была в Дубровске!
Тётя Тоня была родной сестрой матери и жила в соседнем городе.
Её дети давно уехали кто в Москву, кто в Санкт-Петербург, а лет
десять назад умер муж, и женщина осталась совсем одна. Сколько мы
ни звали её перебраться к нам, она наотрез отказывалась. Несмотря
на одиночество и непростую жизнь, тётя Тоня оставалась оптимисткой
и умела находить поводы для радости даже в мелочах. Когда она
появлялась в доме Павловых, здесь сразу становилось светлее. Именно
за это её любил Николай.
— Мальчики! — послышался с кухни радостный возглас тётки, а
через мгновение в дверном проёме показалась и она сама. — Как же вы
выросли! Галь, когда они только успевают? Казалось, Николаша только
в гимназию пошёл, а Лёнечка ходить начал, а уже такие орлы!
Тётя похлопала нас по плечам и добродушно рассмеялась.
— Ну, как поживаете? От невест отбоя нет?
— Ага, вон, за калиткой стоят, усадьбу штурмовать готовятся, —
пошутил я, и тётя Тоня разразилась громким смехом.
— Коленька, ну, ты как всегда! Как скажешь, что-нибудь, хоть
падай. Ладно, давайте за стол. Я вам привезла пирог со смородиной и
свои фирменные отбивные из баранины, а то мать вас совсем голодом
морит.
Я боялся, что мать Николая нахмурится и вспомнит об отце, но
женщина не подала вида и продолжала улыбаться. Может, уже просто
привыкла за эти два года и устала так остро реагировать?
Через несколько минут мы сидели за столом в предвкушении ужина.
Анатольич успел поставить машину в гараж и присоединиться к нам. Он
занял место рядом с Лёней, где по обыкновению сидели работники.
Когда отец был здоров, у нас было куда больше прислуги: за порядком
в доме следила горничная, а в саду матери помогал садовник. Но
стоило отцу слечь с необъяснимой болезнью, пришлось срочно урезать
расходы, потому как почти все накопления ушли на его лечение.
Единственным, кто до конца остался с нами, был Анатольич. Мужчина
настолько привык к своей работе и был благодарен отцу за спасение
жизни, что согласился на понижение в зарплате и даже не
рассматривал никакие другие варианты. Он давно заслужил право
считаться одним из членов нашей семьи, и ни у кого никогда не
возникало причин думать иначе.