Илья сдержал слово и лег на край кровати. А я вновь перевела взгляд к окну и, слегка приподнявшись на локтях, смотрела на мрачный океан.
– Кира, ты чего? – спросил Илья.
Я кинула на него взгляд и прошептала:
– Не люблю гром и грозу, я боюсь такую погоду.
Илья оперся на спинку кровати и дотянулся рукой до моей ладони. И я почувствовала, как меня обожгло его прикосновение. Черт! Нет! Это я себе придумала! Я ничего не чувствую! Алкоголь просто никак не выветривается из моей головы.
– А мне нравится такая погода, что-то в ней есть чарующее, – сказал Илья, придвигаясь ближе, рукой аккуратно притянул меня за талию и уложил мою голову у себя на груди, нежно поглаживая кончиками пальцев по щеке.
Я прикрыла глаза, сердце бешено стучало, готовое выпрыгнуть из груди, но и одновременно я почувствовала спокойствие и уют в его объятиях. Слушая стук его сердца, я медленно провалилась в сон.
За окном напрочь исчезли все признаки плохой погоды. Океан утешающе бился о берег. Пальмы неподвижно грелись под лучами солнца.
Я обернулась, посмотрела на Илью. Он крепко спал на краю постели, выглядел спокойным и уязвимым. Я хотела коснуться его щеки, но отдернула руку и покачала головой. Нельзя! Пусть спит.
Я тихонько приподнялась с кровати, нога все еще болела, но меньше.
Я подтянула одеяло и аккуратно укрыла Илью. В бунгало было прохладно от включенного кондиционера. Но стоит выйти за порог, как можно сойти с ума от безжалостных лучей солнца.
Подойдя к столику, я заметила вибрирующий телефон Ильи и, не сдержавшись, взяла его и посмотрела на экран: «Змея».
Я приподняла бровь и усмехнулась. Интересно, как Илья записан у нее в телефоне.
Сейчас на Фиджи семь часов утра, а в Москве два часа ночи. Почему ей не спится? И мне жутко было интересно услышать, что она будет говорить. Я дрожащими пальцами провела по экрану, поднеся телефон к уху.
– Илюш, милый, прости, я не хотела тебе выносить мозги. Но ты понимаешь, как мне плохо… – У девушки заплетался язык, похоже, она немало выпила.
Я нервно сглотнула и тихо заговорила:
– Рита, здравствуй. Илья спит. Я ему передам, что ты звонила.
В динамике что-то зашуршало, и после она прошипела:
– Сучка, какого хрена ты берешь его вещи?! Или ты записалась в секретарши?
По коже пробежали мурашки, и я уже успела себя отругать за то, что решила ответить на звонок.