Так ни к чему не придя, мы покидаем зал переговоров, а друг заходит ко мне в кабинет.
— Костя, ну как же так? Твои ребята как с цепи сорвались, — обиженно тянет тот, а я хмыкаю.
— Это их работа. Да и знаешь, фирма веников не вяжет, а я не нанимаю на работу непрофессионалов.
— Хочешь сказать, мой штат — это непрофессионалы? — прищуривается Юра, плюхаясь на диван.
— Я сказал только то, что хотел. А ты услышал то, что сам думал. Не нужно сваливать все на меня. — Пожимаю плечами и достаю телефон.
Нужно бы набрать Софию, спросить, как они, но Юрий отвлекает меня от этой мысли.
Мы говорим еще примерно час, друг удаляется, а я полностью погружаюсь в работу.
Когда за окном достаточно темно, я хватаю свой пиджак и иду к парковке. Вот ведь идиот, не заметил, как настал вечер.
Странно, почему не звонила София? Неужели ей все понятно? Если бы меня оставили одного с ребенком, я бы, наверное, трезвонил каждые пять минут, чтобы проконсультироваться.
Хотя да, там же Глаша – наверное, она и помогает…
Приезжаю домой, рассматривая, в каких окнах горит свет. Но все вокруг темно. Странно.
Я устал и зол. Чувствую, как напряжение, скопившееся за день, начинает прорываться, но стараюсь все же держать себя в руках.
Не дело пугать Софию и малыша. Им и так страшно в новой обстановке.
Вижу, как девушка гуляет во дворе с ребенком, и подхожу к ним.
— Вы гуляете? — спрашиваю я, замечая темные круги под глазами Софии.
Она устала.
Сразу понимаю, что что-то не так, а когда спрашиваю, ужинала ли она, вообще все становится понятно.
Глаша не помогла. А София слишком гордая, чтобы позвонить и пожаловаться.
Ну что ж, они сами напросились. Сейчас я им устрою!
Мы с Малинкиной заходим в дом и идем на кухню. Девушка ерепенится и не хочет прямо отвечать ни на один вопрос. Убеждаюсь, что я точно прав. Осталось только найти Глашу, и все станет ясно.
Кто-то сегодня получит увольнение. И очень подозреваю, что это не Малинкина.
***
— София, сходите с Никитой в спальню, принесите его бутылочку, а мы пока поговорим с моей дорогой Глашей, — тяну я, прищурившись.
Девушка кивает и быстро уносит Никиту из кухни, еще раз доказывая мне правильность моего выбора няни.
Домработница же совсем побледнела и сжалась в комок.
Весь ее вид показывает, что она очень сожалеет, но мне ее ни секунды не жалко.