Мама надевает очки, берёт из моих рук листок и быстро пробегает взглядом по строчкам.
– Нормально? Или ещё что-то добавить в условия?
– Лика…– поднимает на меня глаза. – Это так не по-христиански. Я тебе не советчик в этом деле. Ты лучше знаешь, что именно требовать от Рамиля.
– Но ведь ты согласилась на этот договор. Не я.
Не хочу, чтобы сказанное прозвучало как упрёк, но именно так слышатся мои слова. Мама молчит, теребит листок, как школьница.
– Я хотела сделать лучше для тебя, – мама делает шаг ко мне, проводит узловатыми пальцами по волосам. – У меня не было хорошей жизни, так пусть у тебя она будет. Я же вижу, как ты устала, а круги под глазами всё темнее.
– Мам…всё не так страшно, – пытаюсь успокоить её, не хочу, чтобы она думала, что я слабая.
– Доченька, я же вижу всё. Знаю, что Рамиль поступил ужасно, знаю, что такое сложно простить, и я бы, наверно, никогда не простила, будь я моложе. Но Бог не просто так даёт нам подобные встречи и людей. Люди меняются, Лика. И мне кажется Рамиль тоже изменился, иначе бы он не пытался помочь тебе.
– Что такого он сказал, что ты теперь его защищаешь ? – не верится, что я слышу от мамы эти слова.
– То, что он сказал, предназначалось для меня. Если он захочет, то сам расскажет.
– Нет, мама, я не верю ему, – качаю головой. – Ты его не знаешь. Не знаешь, как он общается со мной, как ведёт себя. Он упрямый, жёсткий, грубый.
– Если всё действительно так плохо и он тебя обижает – откажись.
Я изумлённо смотрю на маму.
– Отказаться?
– Ну да. Я не хочу, чтобы тебе было плохо. Не надо жертвовать собой ради нас. Обещаю, я устроюсь на работу, перестану помогать в церкви. Постепенно рассчитаемся с долгами. Я всё время диктовала тебе, как жить, но сейчас Лика выбор за тобой. Я поддержу тебя в любом случае.
Да, мама правильно говорит, можно отказать Рамилю, можно жить, как раньше. Я найду другую работу, будем также жить и работать без какого-нибудь просвета в будущем. А через двадцать лет, когда ипотека будет погашена, я буду такой же одинокой женщиной с ребёнком, как моя мама. В одиночестве жить в своей квартире, потому что Матвей уже вырастет и будет жить своей жизнью. На фоне этого, предложение Рамиля словно билет в новую жизнь. Она играет яркими красками и обещает совсем другое будущее, наполненное финансовой свободой и независимостью. Я итак слишком много всего терпела в своей жизни, надо только потерпеть ещё один год. А один год по сравнению с двадцатью годами кажется не таким уж большим промежутком времени.