Уля сняла шапку, вместе с которой снялась и резинка для волос. Волосы вольно рассыпались по плечам.
– А где моя… в смысле… бабушка… Настасья Капитоновна? – задала Уля самый очевидный в данной ситуации вопрос.
– Я ее в церковь отвез, – Захар забрал у нее и шапку. – На службу. А потом она еще собиралась в наш Дом культуры. У них там сегодня отчетное выступление.
– Чего?! – Ульяна вытаращилась на Захара.
– Настасья Капитоновна в хоре поет, – как о чем-то совершенно обыкновенном сообщил ей Захар. – У них сегодня отчетный концерт хора. Аншлаг.
Уля не могла понять, он это серьезно? Или издевается?
– Я, честно говоря, не большой поклонник хорового пения, – Захар, между тем, уже перебрался в просторную кухонную зону, отделенную от общего пространства барной стойкой. Щелкнул кнопкой чайника. – Но, если вы хотите, могу отвезти. Отсюда до храма километров пять, наверное.
Вот только концерта хора ей не хватало!
Захар вдруг усмехнулся.
– Вы, я вижу, тоже не поклонник хорового пения. Я вот волынку люблю, – Захар взял в руки лежащий на столешнице пульт – и в комнате зазвучала музыка. Это был вполне уместный сейчас хит всех времен «Last Christmas», инструментальное исполнение. Но звучание было каким-то непривычным. Уля прислушалась, наклонив голову.
– Это волынка?
– Ага, она самая. Так как насчет чая? Или что-нибудь вроде обеда?
Уля повернулась всем корпусом к барной стойке.
– А что у нас на обед?
– Кусок телячьей корейки килограмма на полтора два часа назад был засунут в духовку. И картофель к нему в компанию. Еще есть шикарная квашеная капуста – как раз от вашей бабушки. Ну что, я вас соблазнил?
Уля почувствовала, что от этой фразы у нее стали горячеть щеки. Это ведь просто про еду. Но…
Он интересный, этот Захар. Высоченный, широкоплечий, крепкий. Лицо хорошее, не изнеженное, но приятное. И дом такой… Большой.
Господи, как там было в кино? Оценивающий взгляд! Так смотрят незамужние женщины и милиционеры. Или прокуроры? В прокуроры Уля никогда не хотела идти, хотя ее активно агитировали во время учебы. Но ее работа в государственных органах почему-то не привлекала. Уля любила, когда есть место для маневра. Что поделать, Север маленьких не рождает, а немаленьким людям надо немало места для маневра. Которого как раз в прокуратуре не очень-то много. Шаг вправо, шаг влево – ну и далее по тексту. Но, получается, она смотрит на этого Захара оценивающе. Спросить, что ли, в лоб – женат или нет?