– Ну давай, толкуй дальше. Как ты привлечешь мужика, которому нравятся, например, женщины-военные?
Я помотала головой.
– Нет. Таких мы сразу вычеркиваем. Любителей теток в форме, борцух, укротительниц тигров – это всё латентный гомосексуализм. Таких наша теория не охватывает. Так же убираем фетишистов, эксгибиционистов, вуйяристов и прочих -истов – с ними особые заморочки. Да и кому они нужны, кроме дурдома?
– Удобная теория, – усмехнулась Элька. – И кто у нас остается? Стандартный спермонакопитель, реагирующий на силиконовые банки размером с дыню?
– А вот тут как раз допускаются самые разные варианты. То есть, любые мужские вкусы в спектре того, что принято называть «нормальностью». И опять же – внешность тут не причем вообще. Суть теории – сделать так, чтобы мужчина, который любит, как ты говоришь, «банки», не обратил никакого внимания на их отсутствие. И наоборот.
– Что наоборот? – не поняла Элька.
– Всё наоборот! – глупо хихикнула Ленка, которой явно уже начал надоедать наш заумный разговор. – Короче, мы всё поняли, Кира, и ничего не имеем против. Ты ж у нас – умница, каких мало! Откроешь после учебы коучинговое агенство, мастер-классы по женскому соблазнению будешь вести и всё такое прочее. Стричь баблосики с отчаянных домохозяек, пытающихся удержать мужа…
– Зачем после учебы? – забрав у нее коктейль, Элька поводила в нем соломкой, а потом резко стрельнула в меня внимательным, цепким взглядом. – Можно начать прямо сейчас, пока ты еще учишься. Предлагаю тебе практикум на эту тему. Платный, разумеется.
– Что ты имеешь в виду? – искренне не поняла я, уже нервничая от ее взгляда. В последний раз Элька так смотрела на бармена, который запретил ей курить на веранде ресторана. Потом она куда-то при мне позвонила, с кем-то пококетничала… и бармена уволили. Прям сразу, при нас.
Отставив бокал в сторону, подруга резко села на топчане и повернулась ко мне.
– Докажи свою теорию на деле! А я тебе заплачу – столько же, сколько за прохождение практики в больших фирмах. А может даже и больше – в зависимости от результата. Как насчет… тридцати тысяч? Для начала.
Мое сердце волнительно забилось – не то от страха, не то от предвкушения хорошо заработать перед весенней сессией, когда придется оставить свою работу в кафе. Наверное, так себя чувствовала Ева, когда змей-искуситель предлагал ей отведать запретного плода.