Как все произошло, я уже и не понимаю. Мы просто мчим по дороге, а в следующий момент я слышу звук удара, скрежет металла и крики людей. Нас с Максом швыряет вперед, а потом машина заваливается набок. Я только успеваю накрыть сына своим телом, как на нас сыплются другие люди.
На какое-то время я теряю сознание. Последнее, что помню, - это то, как я крепко сжимаю сына в своих руках и не позволяю никому из упавших задеть его. Как позже оказывается, не этого мне стоило бояться…
Я прихожу в себя, вдохнув нашатырь, который кто-то заботливо подсунул мне под нос. Голова кружится и болит. Приоткрыв глаза, обвожу невидящим взглядом окружающее пространство, не понимая, что происходит. Какая-то суета. Люди кричат, плачут, суетятся.
Надо мной нависает незнакомое мужское лицо.
- Как вы? - спрашивает мужчина, серьезно вглядываясь в меня.
- Что… что случилось? - бормочу я.
- Вы попали в аварию. Вы не помните?
И сразу после его слов в голове вспышками мелькают образы. Странный водитель маршрутки, возмущенные голоса пассажиров, маленькие пальчики сына, водящие по стеклу, пока он описывает все, что видит, а потом… Скрежет металла, удар, люди, Максим…
- Мой сын! - резко сажусь и кривлюсь от болезненного спазма в голове.
- Тише-тише, вам нельзя делать резкие движения. Надо сначала проверить, нет ли у вас сотрясения, - говорит мужчина. Только сейчас я замечаю, что он в форме врача скорой.
- Мой сын! - снова повторяю я. - Он был со мной. Я держала его на руках!
- Ваш сын в больнице. Его минут десять назад увезли на скорой.
- Что с ним? Он жив?!
- Жив, но потерял много крови.
- Мне нужно к нему, - я пытаюсь встать, но тело не слушается, и я заваливаюсь назад.
- Нет. Вы должны дождаться, пока подъедет еще одна машина и отвезет вас в больницу. Сначала нужно узнать…
- Сначала нужно узнать, что с моим сыном все в порядке! - истерично выкрикиваю я, но последнее слово выходит скомканным, потому что на меня опять накатывает слабость.
- Вам нужно лечь.
Врач укладывает меня назад на носилки и отходит к кому-то. А я несколько секунд плаваю в своей слабости и понимаю, что если сейчас не попаду к сыну, могу больше никогда его не увидеть. Если бы с ним все было хорошо, его бы не увезли в больницу.
Сажусь на носилках, потом снова ложусь. Голова идет кругом, а зрение размыто. Но желание увидеть сына и убедиться в том, что с моим малышом все хорошо, перевешивает любую боль.