Спускаюсь вниз, не сводя взгляда с трясущейся Антонины. И только сейчас замечаю, что она выглядит странно. Какая-то грязная, растрепанная, на скуле красный след как от засохшей крови. Остановившись напротив, хмуро осматриваю ее, сложив руки на груди.
- Что за чушь? - спрашиваю негромко.
- У нас с вами… - блеет она, запинаясь под моим тяжелым взглядом. - У нас есть сын.
Блядь! Снова здорова. Вот не зря я тогда выгнал ее три года назад. Ненавижу, когда вот такие невинные овечки начинают влюбляться в меня. Это всегда влечет за собой проблемы. И, если она говорит правду, проблема таки появилась. Хотя сын… сын - это круто. Мини-версия меня.
Я ни хрена не сентиментальный, и мне чужды все эти сопли и аханья вокруг детей. Но наследник - это и правда отлично. Хоть и от этой… беспризорницы.
- Чем докажешь? - громыхаю над ее головой, отчего она пытается спрятать свою между плеч. Если бы у нее была такая возможность, она и правда втянула бы голову внутрь.
- Вот… - она начинает копошиться в разорванной сумке. - У меня тут… сейчас…
- Антонина, ночь на дворе! - рявкаю я, и она вздрагивает. - Быстрее. Мое время не резиновое. Ну?!
- Вот! - она протягивает мне смятый грязный лист, а я кривлюсь.
- Что это? - киваю на него, но в руки не беру.
- Это… вот… - Она разворачивает листок дрожащими пальцами и опять протягивает мне. - Свидетельство о рождении. Копия. Я всегда ношу ее с собой.
- Ты могла вписать туда хоть президента. Какого хрена я должен тебе верить?
Надежда, которая еще секунду назад теплилась в ее огромных глазах, тает. Антонина сникает, и по щекам начинают катиться слезы. Она всхлипывает, раздражая меня еще сильнее.
- Вы… вы можете сделать тест на отцовство. Только, пожалуйста, помогите! - умоляет она. - Я готова на что угодно, чтобы вы прямо сейчас поехали в больницу. Умоляю вас, - вздрагивает и начинает опускаться на колени.
Меня бесит это. Подхватив ее за локти, рывком поднимаю наверх.
- Что за идиотка? - шиплю я.
- Я правда на все готова. Прошу вас. Пожалуйста, Святослав Михайлович.
Еще и эта хрень!
Столько раз была в моей постели, а все “Святослав Михайлович”. Хорошо хоть у нее нет привычки называть меня по имени, пока мой член долбится в нее. Потому что “Еще, Святослав Михайлович” или “Сильнее, быстрее, Святослав Михайлович” я бы не выдержал.