Несмотря на показную строгость, глаза, сияющие как два осколка янтаря, были полны любви и обожания, а мягкая улыбка завершала чарующий образ. Кэхил восхищённо любовался женой. Не зря женщину сравнивают с цветком, который расцветает от нежного и трепетного отношения. Даже пахла любимая как нежная роза, и сладкий цветочный аромат кружил голову.
— Я истязаю тебя, чтобы вечером ты истязала меня, — прошептал Кэхил прямо в губы, накрывая их мягким поцелуем.
Ланвиа что-то неразборчиво промычала и ответила на поцелуй, ноготками царапая спинку.
— Если не вернёмся за работу, то истязать будут меня… — наконец ответила любимая после протяжного поцелуя, от которого её лицо стало как спелый помидор. — Тебе хорошо, у тебя нет строгого Риббула! А мне что делать? Увидит, что вместо работы я целуюсь с мужем, оставит сегодня без талонов! И дальше что? А?
— А дальше у тебя есть я! — гордо ответил Кэхил. — И как настоящий мужчина и прекрасный муж и обеспечу свою жену, а также дам золота на всякие женские радости! На ноготочки, например.
— Чего, какие ещё ноготочки? — нахмурилась Ланвиа.
— А… — опомнился Кэхил. — Из мира, откуда нас призвали, женщины делают…в общем ходят к мастерам, которые приводят ногти на пальцах в порядок.
Непонимание в красивых глазах любимой нарастало как снежный ком.
— И для чего? — Ланвиа удивлённо посмотрела на свои руки.
— Ну…как тебе сказать…
Кэхил с улыбкой посмотрел на руки супруги. Небольшие мозоли покрывали пальцы как россыпь жемчужин. Эти руки привыкли к другому – сражаться с мечом и щитом, и всё равно они оставались самыми красивыми руками на свете. Кэхил наклонился и с любовью поцеловал каждый из пальчиков.
— Ты опять начал… — засмущалась Ланвиа, а щёки вновь налились румянцем. — Всё, смотри, пальцы блестят от твоей нежности. Им за работу пора!
Нехотя Кэхил отпустил руки любимой.
— Ты права.
Ланвиа игриво чмокнула в губы и встала со скамьи.
— Ну? — выжидающе спросила она. — А ты чего сидишь?
— Я присоединюсь…позже, — уклончиво ответил Кэхил. — Мне нужно встретиться с одним Призванным.
— Призванным? Или Призванной? — последнее слово Ланвиа произнесла особенно угрожающе.
— Ноготочки тебе не знакомы, зато про ревность знаешь всё.
— Кэхил? — угрозы в голосе любимой стало ещё больше.
— Да я не знаю, — честно ответил Кэхил. — Письмо написано в мужском роде, но имени отправителя не знаю.