Он вышел, оставляя последнее слово за собой. Что он имел в виду?
– Амир, – позвал я брата, который немедленно вошел в комнату, – ты всё слышал?
– Да. Каждое слово. Не думай о нем, я прослежу, чтобы он ничего не натворил. У меня есть хорошие новости, брат.
– Что за новости? – напрягся я, не ожидая уже подарков от судьбы.
– Тебя продвинули в очереди на операцию в Израиле. Мы попытаемся вернуть тебе зрение.
9. Глава 9
Полина
– Урок окончен, вы были классными! Всем спасибо! – поаплодировала я своей группе девчонок десяти-двенадцати лет, которым проводила уже пятый урок танцев.
Девочки гурьбой понеслись в раздевалку, а я потянулась всем телом и взяла бутылку воды, покручивая ее в руках. К счастью, препараты помогли, онемением я больше не страдала. А возможно, стала наконец успокаиваться. Карим выжил, хоть и сильно пострадал. Мое сердце разрывалось от жалости к нему, но я старалась держаться подальше, ведь, как ни крути, он чужой муж. Но мысли и эмоции нет-нет овладевали мной порой, как бы я ни пыталась абстрагироваться. Как никак, он – отец моей дочери.
Я всё же решилась и позвонила Амиру и сообщила ему, что услышала от Диляры, но думала, нужно ли было это сказать и Кариму. Стоит ли? Я перебирала в уме и так и этак то, что тогда она мне сказала в запале. Но поскольку я и сама разговаривала с ней на повышенных тонах и в сердцах, то боялась, что не так что-то поняла и могу дезинформировать Мансуровых. В тот момент важнее было сохранить Кариму жизнь. Диляра казалась мне способной на любые, самые гнусные поступки.
Амир поблагодарил за информацию и спросил, навещу ли я Карима. Я знала, что он ждет меня, но также знала, что не должна навещать чужого мужа, у которого скоро родится ребенок. Я не видела нашего будущего с Каримом и не хотела становиться по другую сторону баррикад жена-любоница. Слишком многое встало между нами. Боялась, что не удержусь и начну приходить чаще, стану ухаживать за ним, привыкну к близости, вовлекусь в его выздоровление. И уже не смогу оставаться в стороне. Мое сердце всё еще не отболело, и я больше всего на свете боялась, что оно даст слабину.
Сердцу проще оставаться спокойным, когда любимый вдали. Может быть, настанет тот час, когда я смогу просыпаться без мыслей о Кариме. Может, я перестану страдать, вспоминать, надеяться. Когда-нибудь я вытесню его из своего сердца, но не сейчас.