Я подняла голову и увидела не только ее и бывшего свекра, Бислана Амировича, но и Диляру, которая вдруг демонстративно при мне положила руку на живот и характерно погладила его. Не знай я правды от самого Карима, сразу поняла бы, на что она намекала. Хорошо, что Карим сам об этом рассказал, иначе сейчас я была бы неприятно оглушена. До боли в сердце и горечи в горле. Диляра снова посмотрела на меня, затем на Диану и снова на меня. И ее прорвало.
– Что ты тут делаешь? Пошла вон отсюда! Кто тебя пустил, дрянь?! – закричала новая жена моего бывшего мужа Карима. Разлучница.
– Я пришла проведать отца своего ребенка, – сухо произнесла я, взяв себя в руки.
– Тебе здесь не место. Ты никто. А я его жена и мать будущего наследника. А ты неизвестно от кого родила свою приблуду, – презрительно сказала Диляра, подлетела ко мне и ткнула меня пальцем в грудь.
В этот момент моя дочка расплакалась и схватилась за мои ноги. Ярость поднялась из глубин моментально. Я не выдержала и толкнула Диляру в ответ. Да так сильно, что она упала на пол.
– Охрана! – крикнула в ярости моя бывшая свекровь и подбежала к новой любимой невестке, помогла той подняться.
Свекор хмуро сдвинул брови и двинулся на меня. Я прижала к себе дочь и приготовилась защищаться.
– Пошла вон отсюда, пока мои ребята не вышвырнули тебя за порог, как преступницу. И чтобы ноги твоей больше в больнице не было. Иначе…
Тон был угрожающим. Диана расплакалась, и я подняла ее на руки, но никто даже не посмотрел в ее сторону. Словно она – ненужный мусор. Балласт.
Ясно, дорогие родственнички. Ничего вы не поняли и никаких жизненных уроков не получили. Всё осталось прежним в семействе Мансуровых. Зато поменялась я! Больше унижать себя и дочь не позволю.
– Я никуда не уйду! – вскинула я подбородок, чувствуя, как закипает в венах кровь. – У меня полное право навестить Карима. Он бы этого хотел.
– Это из-за тебя, тварь, он при смерти! – зарычала вдруг Айша Аслановна.
– Что? – выдохнула я, пораженная этим нелепым обвинением.
– Если бы ты не крутила перед ним задницей, уговаривая вернуться к себе, его бы не сбил этот чертов фургон! Во всем ты, грязная кровь, виновата. Потаскуха! Шваль!
Она разошлась, даже белки ее заплаканных глаз от натуги покраснели – видимо, капилляры лопнули, но не подходила ко мне, так как ее держал свекор. Боялся, что она станет распускать руки.