Чай мы пили молча и вкуса мармеладок я не почувствовала. Машинально жевала их, запивая теплым напитком и думала… Думала.
- Лен, ты не расстраивайся прям так. Подумай просто. Может быть все же…
- Нет, - я качнула головой. - Нет.
Поступил вызов и я ушла. Пока ехали пыталась как-то принять мысль, что снова останусь без работы. Что снова потеряю только-только найденный смысл каждый день вставать с постели, приводить себя в порядок и выходить на улицу. Глубоко в душе тлела надежда на то, что может быть удастся уволиться по собственному желанию и избежать какой-то мерзкой записи в трудовой книжке. И не могут же у Тарханова быть связи прям в каждой больнице и клинике. Это смешно. Другой вопрос, что далеко не в каждой в принципе требуется врач “скорой помощи”.
Отработав насыщенную вызовами смену, я решилась. Села в комнате отдыха и написала заявление. Потом направилась к кабинету главврача и принялась его ждать. Меня трясло на нервной почве, даже зубы стучали. И листок с заявлением подрагивал в руке.
Минуты тянулись часами.
Наконец я увидела Зверина. Размашистым шагом он приближался. Движения резкие, лицо каменное. И уставшее, словно бы он тоже не спал всю ночь. При виде меня в черных глазах мелькнуло удивление. Я глубоко вздохнула. Все, назад дороги нет.
- Доброе утро! Демьян Ильич, можно с вами поговорить? - выдавила через силу.
- Доброе! Ну, заходите! - бросил Демьян Ильич и зашел в кабинет.
- Демьян Ильич, примите, пожалуйста, мое заявление об уходе! - зайдя следом за ним и заперев дверь, выпалила я.