Представил, как проникаю в чужую плоть, скольжу сквозь границы
тел, вливаюсь в чужой разум. Беру контроль над каждым мускулом,
каждым нервом. Становлюсь кем-то другим, сохраняя свою волю…
А ведь дисциплина тут железная: как генерал скажет, так и будет.
Никто не посмеет перечить командующему. После того, как достигну
цели, возвращаюсь в своё тело и к группе.
Бат с Жасланом не могли поверить в такую возможность. Их лица
стояли перед глазами — недоверчивые, потрясённые. Но оба
согласились участвовать в плане после долгих уговоров.
Губы растянулись в хищной ухмылке. Хорошо быть двойником короля,
многое уже проходил в прошлой жизни. С новой способностью
уверенность была почти стопроцентной. Один процент оставил на
форс-мажор, хотя, по идее, его не должно случиться. Буду
действовать по обстоятельствам, если что-то пойдёт не так. Я ведь
не просто путешествовал здесь, а изучал характер и особенности
местных народов. Именно эти знания позволили всё просчитать.
Приложил ухо к железным прутьям, холодный металл неприятно
прижался к коже. Вслушивался в звуки снаружи — разговоры, шаги,
ржание лошадей. Жизнь лагеря не останавливалась.
Перевернулся на спину, закинул ноги на прутья. Мышцы ныли от
неудобного положения. Клетка была слишком тесной, не давала
вытянуться во весь рост. Железо впивалось в позвоночник сквозь
тонкую ткань одежды.
Голова всё ещё гудела от удара, но сознание оставалось ясным.
Через щели в палатке проникали тонкие полоски света — солнце
клонилось к закату, лучи стали золотистыми.
Где-то спустя пару часов кто-то зашёл в палатку. Я открыл глаза,
веки казались тяжёлыми. Притворялся, что дремлю, собираю силы после
боя.
Трое охранников — массивные, широкоплечие, с суровыми лицами.
Шрамы, морщины, следы многих битв, оружие позвякивало при каждом
шаге. Пришлось снова изображать злость и непокорность.
Меня вытащили из клетки грубо, без церемоний. Руки вцепились в
плечи, рывком поставили на ноги. Суставы хрустнули от резкого
движения. Посмотрел на небо — сумерки окрашивали облака в
фиолетовый. Судя по звукам, нападение на город остановилось. В
лагере зажгли костры, огни мерцали в сгущающейся темноте. Запах
жареного мяса заставил желудок болезненно сжаться.
Меня повели к центру лагеря. Эскорт увеличился, добавились ещё
пара десятков воинов и пять шаманов. Они двигались по бокам,
амулеты на шеях тихо позвякивали. Неплохо. Значит, всё-таки
опасаются, да и пальцы чуть подрагивали от напряжения. Мы прошли
через весь лагерь, где на меня смотрели с интересом и радостью.