Утром меня отвели в кабинет к моей первой знакомой.
– Садись, - она указала на мягкое кресло с фиксирующими ремнями и церебральной установкой.
Я тяжело вздохнул. Будут копаться в мозгах. Что-то мне подсказывало, что при качественной нейтрализации памяти мне не должны были сниться такие сны.
Она бесцеремонно нацепила на меня церебральный шлем и сделала инъекцию, чтобы усыпить. Я лишь немного зевнул, а она хмыкнула.
– Чёртовы гараиды.
– Приятно познакомиться. А вас как зовут?
– Доктор Кириган.
– А я, стало быть, гараид?
– Это твоя раса. Поэтому у тебя симбионты. Вообще-то я не должна тебе этого говорить, но ты всё равно узнаешь об этом в Нижнем мире. Обязательно расскажут после первой же драки. Я хочу изучить, как симбионты взаимодействую с амниостевисом. Для себя.
– А это?
– Препарат, которым всем стирают память. Но твои симбионты сопротивляются. Так же как сейчас сопротивляются снотворному.
Она взяла ещё два шприца и шарахнула их в мой бицепс. Я, наконец, отрубился. Но судя по всему, ненадолго. Потому что когда проснулся, она недовольно цыкнула на меня.
– Опять торопишься.
– Ну что, доктор? Я всё вспомню?
– Нет. Поздравляю. Иначе Межгалактичекий Совет заставил бы тебя ликвидировать. Но цифровые ошметки памяти будут тебя беспокоить. Я составлю протокол для МГС о том, что они не представляют угрозы для надлежащего исполнения наказания.
– Расскажите хотя бы, что за симбионты.
– Гарайские.
– Это всё объясняет, – съязвил я.
– Специально разработанная искусственная форма жизни. Встраиваются в ваши клетки, в стрессовых ситуациях придают дополнительную силу, восстанавливают повреждения, не дают умереть очень долгое время. Можешь прожить без еды и даже без воды около месяца. Симбионты будут поддерживать жизнь до последнего. Почти вдвое увеличивают саму продолжительность жизни. Правда после процедуры введения выживаемость около пятидесяти процентов.
Я равнодушно пожал плечами.
– Мне ведь лет четыреста?
– Точно, – наконец, она улыбнулась. - Сам догадался?
– Угу. А вам?
– Мне тысяча сто двенадцать лет.
– Оу, – мне эта цифра показалась чуть великоватой.
– Наконец-то какие-то эмоции. Кредессы живут намного дольше гараидов. Правда, я из рем-кемет. Номы живут десятки тысяч. Мы – не больше полутора тысяч. Если повезет не сдохнуть раньше, шатаясь по улицам Нижнего мира.