– Договорились! – Марина подозрительно легко согласилась, нужно было заламывать 3000.
– Я оставлю в «Ледовом» на служебном входе пропуск. Появляйся до восемнадцати, как появишься – наберешь, иначе потом потеряемся, а мне нужно тебя представить коллективу. А Миша твой вялый какой-то, сколько ты с ним встречаешься, а небось ни разу не перепихнулись! Зато немцы, м-м-м, – больше двухсот кг чистого тестостерона, – Марина томно вздохнула. – И это только группа, а у них же ещё обслуживающий персонал! С ними рядом постоишь, и будешь чувствовать себя, как будто всю ночь кувыркалась. И не с Мишей! – Маринка захохотала.
– Договорились, – сказала я, стараясь соскочить с разговора. – До завтра! – отключилась.
Марина часто подбрасывала мне непыльную работёнку в качестве переводчика.
Контора, в которой трудилась моя бывшая соседка, занималась проведением гастролей по России разных иностранных звезд. Я как переводчик с немецкого, английского, французского языков интересовала их на постоянной основе, но у меня уже есть стабильная работа. Да и, согласись, я работать переводчиком на постоянной основе, на меня бы обязательно навалили кучу дополнительных опций, забывая за них доплатить. А так, я изображала из себя палочку-выручалочку, а меня уговаривали, мне вовремя перечисляли деньги, иначе могу не прийти на помощь в другой раз.
Хотя на самом деле палочкой выручалочкой для меня стали они. Вот сейчас меня эти две тысячи евро очень даже выручат – нужно делать очередной взнос за квартиру.
Так вышло, что к двадцати одному году я стала хозяйкой квартиры-мансарды с видом на Фонтанку. Квартира досталась в наследство от бабушки, но доля в ней в виде тринадцатиметровой комнаты принадлежала дяде, который согласился мне её уступить по цене двухкомнатной квартиры возле метро в спальном районе. Пришлось влипнуть в ипотеку на двадцать лет. Страшно подумать, к тому времени, когда я расплачусь с ней, мне будет сорок!
Конечно, родители мне помогали, но все же заёмщиком была я, поэтому старалась самостоятельно расплачиваться с кредитом.
Маринка часто подтрунивала над моим приятелем Мишей. Собственно, он был единственным парнем, которого я представила Марине. Наверное, мне было его не жалко.
Наши отношения с Михаилом застыли на точке вялых поцелуев еще на первом курсе филфака. Я их не развивала, потому что Михаил меня не интересовал как мужчина. Он и, правда, был какой-то вялый, как замороженный. Даже пальцы и губы были холодные.