– Зиль, – робко сказала. – Я такое не пью! Давай ты первый!
– Я для кого делал?
– Ну, пожалуйста! ‒ сложила ладони вместе и умоляюще посмотрела.
Он надул губы, но взял фужер, чуть-чуть взболтал и одним махом опрокинул в рот! У меня аж дыхание перехватило! У него тоже. Глаза вылезли из орбит, рот раскрылся, хватая воздух. Я сунула ему под нос кусочек пиццы:
– Нюхай! А то весь кайф пропустишь!
Зиль сделал глубокий вдох и откинулся на спинку стула с блаженным видом.
– Хорошо-то как! – он потянулся. – Мир такой прекрасный вокруг. Попробуй, – он указал на мой фужер.
Я, чтобы не портить момент, отхлебнула большой глоток. Пищевод обожгло, из глаз брызнули слёзы, воздух кончился. Теперь он сунул мне под нос кусочек пиццы. Сделала глубокий вдох и почувствовала, как тепло разливается по телу, принося расслабление.
– Хорошо? – переспросил Зиль. И утвердительно: – Хорошо! Жизнь вообще прекрасна!
– По сигаретке для закрепления эффекта?
– Конечно!
– Пойдём на балкон. Не люблю, когда в квартире пахнет куревом.
Мы вышли на балкон и закурили.
– У вас всегда так светло ночью? – Зиль сделал затяжку и оглядел город.
– Только летом. С конца мая и до конца июля. В августе уже наступают тёмные ночи. Так что ты попал в сезон белых ночей.
Не успели мы выкурить по сигарете, как с неба опять хлынул поток воды, будто ждал нашего появления.
Зиль притянул меня к себе, поставил впереди. Раскинул руки и запел на немецком:
Das Fenster öffnet sich nicht mehr
Hier drin ist's voll von dir – und leer
Und vor mir geht die letzte Kerze aus
Ich warte schon ne Ewigkeit
Endlich ist es jetzt soweit
Da draußen ziehn die schwarzen Wolken auf12
Алкоголь да с сигареткой на пустой желудок мгновенно подействовали на мою головушку. Я тоже раскинула руки, перед глазами все расплывалось и качалось – полное ощущение полёта. На нас обрушился ветер с ливнем. Чем не полёт через муссонный дождь?!
Ich muss durch den Monsun
Hinter die Welt
…
Denke ich daran
Irgendwann laufen wir zusammen
Durch den Monsun
Dann wird alles gut13
Голова от «полёта» закружилась и я повернулась к Зилю, обняла и прижалась, уткнувшись лицом ему в грудь. Он пел, его голос был не сильным и не звонким, но при этом глубоким, как будто он извлекал звук всем телом. Песня разносилась над Фонтанкой, звучала громче дождя, резонировала с водой и отражалась от домов. Его тело стало горячим.