Погубила его сильная простуда – результат еще одной зарубежной поездки. 25 марта 2007 года он полетел в Иорданию, где несколько дней отдыхал на Мертвом море, потом перебрался в Израиль и осмотрел то место на реке Иордан, где, как считается, был крещен Иисус Христос. Опустил в реку руки, омыл лицо святой водой. 2 апреля вернулся в Москву.
Резкая смена климата – серьезное испытание для не очень здорового человека. Для Бориса Николаевича путешествие оказалось роковым. Ждали, что он придет на теннисный матч Россия – Франция. Ельцин связался с президентом Федерации тенниса Шамилем Тарпищевым, объяснил, что простудился и будет смотреть поединок по телевизору.
9 апреля 2007 года он позвонил послу на Украине Виктору Степановичу Черномырдину – поздравлял с днем рождения. Ельцин сказал, что собирается в Крым на неделю-другую, спросил, когда это лучше сделать. Черномырдин посоветовал подождать, пока потеплеет. Борис Николаевич поинтересовался, как дела на Украине, где в самом разгаре был политический кризис – после того как президент Виктор Ющенко распустил парламент и назначил новые выборы. Ельцин – словно он еще был в Кремле – предложил свои услуги:
– Надо ли мне кому-то позвонить в Киеве?
– Борис Николаевич, – осторожно ответил Черномырдин, – пока не надо.
Виктор Степанович поинтересовался самочувствием Ельцина.
– Сердце побаливает, побаливает, – ответил Борис Николаевич.
18 апреля руководитель службы протокола первого президента Владимир Шевченко в последний раз говорил с шефом по телефону. Лежа на больничной койке, Борис Николаевич ему тоже пожаловался на боли в сердце, сетовал, что пока здоровье не улучшается.
На сей раз старания врачей не увенчались успехом. В последние три дня его самочувствие резко ухудшилось. В субботу ему стало совсем плохо. А утром в понедельник как будто бы отпустило. Но это было лишь временное облегчение. Его личный охранник Анатолий Кузнецов зашел в палату, чтобы помочь ему умыться, и у него на глазах Борис Николаевич потерял сознание. Больше в себя он не пришел.
Произошла остановка сердца. Реанимационная бригада запустила сердце, но вторая остановка оказалась последней. Наина Иосифовна Ельцина все время находилась рядом. Когда ей сказали, что все усилия медицины оказались бесполезны, она с тоской в голосе произнесла: