Я пожала плечами. Что-нибудь. Та одежда, что на мне, еще не истлела, приличная между прочим одежа, не модная в этих краях просто.
– Я дам вам аванс, буду вычитать из жалования. Так устроит?
– Не боитесь? Вдруг возьму деньги и сбегу, и ничего не отработаю.
Он усмехнулся и жестом обвел пространство вокруг. Я осмотрелась. Мы выехали из жилой части города, и стало просторно и пусто. Впереди горы отражались в озерной глади. Слева ветер гонял волны по высохшей траве, и она шелестела беспокойно и хрупко. Справа извилистые тропы уводили к приземистым постройкам. Возле одной из них на чахлом подобии луга паслись овцы, сбившись в пеструю стайку.
Не сразу догадалась, на что конкретно он показывает, пока не пояснил, что волноваться ему в таком случае не о чем, ведь бежать мне отсюда некуда. До весны. Вряд ли сам осознал, насколько это прозвучало оптимистично. Все было еще хуже: это он весной уедет, если захочет. Не я.
9. 9.
Приезжая на новое место, неважно, квартира ли это на долгий срок или гостиничный номер на сутки, я первым делом должна все облазить. Распахнуть все двери, оценить вид из каждого окна, покрутить краны в ванной и заглянуть во все ящички комодов, тумбочек и шкафов. Пока каждый угол не обнюхаю, ни о чем другом думать не могу.
Светку эта привычка вечно бесила. Если приехали на море, то надо все бросать и бежать на море. Если переезжаю в новую квартиру – достать самое необходимое (стаканы) и отметить новоселье с теми, кто тебе помогал (с сестрой и ее мужем, конечно). Главное – общение, в ящики гостиничных шкафов она могла и вовсе не заглянуть, если свои вещи туда не положила. И закрытые двери, ведущие неизвестно куда, не вызывали ее любопытства. Люди ей были гораздо интереснее всего остального.
А я обожаю дома, особенно старинные. Люблю бродить по комнатам, чувствуя себя исследователем в поисках артефактов, того, что сестра называет ненужным барахлом. Я же словно прикасаюсь к чьей-то истории, частью которой были эти вещички. Пытаюсь ее разгадать.
Когда экипаж въехал во двор и Йенс объявил, что мы прибыли, я почувствовала: Вармстед меня принял. Едва увидев дом, еще не войдя внутрь, почему-то сразу подумала, что хочу здесь жить.
Он был одноэтажным, удлиненным, с двускатной крышей. Серая черепица на ней потемнела от времени и кое-где подернулась зеленоватой каймой мха. Каменные стены казались вылинявшими от времени и непогоды, но распахнутые ставни больших окон, какие обычно принято делать на юге, а не на севере, веселили фасад. Их недавно покрасили в белый, ни пожелтеть не успели, ни запылиться.