— А как вы определяете, что открылось
искажение?
— Артефакты срабатывают. Но готовимся
мы раньше. В Дугарске есть человек с развитым предвидением,
практически не ошибается. По месту, правда, точно не говорит, но
количество и размер уже сообщает.
— Что ж вам ваш человек про кражу
артефакта не сообщил.
Козырев помрачнел, зло дернув углом
рта. А тема-то оказывается, болезненная…
— Не почувствовал в этом для себя
угрозы. Наоборот сказал, что исчезновение во благо. Мы поэтому и не
особо ищем похителя или похитителей.
Признаться я сильно удивился этому
ответу.
— Говорят, что теперь зона рванет
быстрее.
— А ты слушай больше досужих кумушек
на рынке. Еще не то наговорят. По этой ночи приношу свои извинения,
если ты в них нуждаешься. Судя по тому, что ты жив, а Астафьев
пропал, справился ты и без нас.
Я опешил.
— Вы намекаете, что я Астафьева убил
и скормил кракелацу? — спросил я насмешливо, но Козырев не
повелся.
— Я тебя ни в чем не обвиняю и рад,
что ты выжил. Меня беспокоят неясности с Астафьевым. Его артель,
точнее ее остатки, заявили о пропаже главы. Мол, ночью вышел — и не
вернулся.
— Его мозгодав тоже не вернулся из
зоны. Но мне кажется, что он отсиживается где-то неподалеку, ожидая
остальных.
— Не исключаю, — согласился Козырев.
— В город Осип Баранец не заходил, это точно. Прихватили бы его
сразу с такими обвинениями. Думаешь, Астафьев что-то тихо забрал и
ушел?
— Не мне знать, где он сейчас.
Возможно, еще в желудке кракелаца, а
возможно, уже лежит кучкой удобрений. Кракелацы — они скоростные,
если их ничего не сдерживает в пространстве. Допрос был странный.
Поневоле я заражался подозрительностью Валерона и начинал думать,
что на стороне Астафьева играл не только Михайлов, но и Козырев.
Объяснения о снятии наблюдения выглядели логичными — не так много
дружины у князя, чтобы оставлять кого-то в засаде на одного при
опасности всему городу. И все же выглядело странным, что сняли
наблюдателей именно в тот день, когда Астафьев пошел меня убивать.
Признаваться в убийстве Астафьева точно нельзя, как бы мне ни
втирали по поводу моей правоты и отсутствия претензий.
— Проверь, не пропало ли чего из
мешков.
— Даже если и пропало, не скажу. Там
всякая алхимическая дребедень, — ответил я. — Я особо не
рассматривал. Деньги только изъял.
— Деньги? — удивился Козырев. — И
много было?