Иду к Михалычу.
– Ну ты как?
Усаживает на стул, осматривает затылок.
– Там всё в норме, – уворачиваюсь. – С руками беда.
Чертыхаясь, осматривает руки. Делает компрессы, втирает какую-то мазь.
– Одно утешает, Тим. Раз у тебя такие руки, то твоим оппонентам сильно досталось. Настоящих бойцов растим.
– Вы только Геннадию Степановичу этого не говорите, – хмыкаю я.
– Да он так же считает на самом деле. Но не будет же он вас поощрять за то, что в морду кому-то дали, хоть и за правое дело. Да ещё и накануне важного матча. Ты ведь девушку защищал, да?
– Угу.
– Вот поэтому горжусь. А за то, что сбежал ночью с базы, прибить тебя мало, – в шутку замахивается.
Пячусь к двери.
– Прибьёте позже, после матча.
– Выиграете – не прибью, так и быть. Как руки?
Шевелю пальцами.
– Спасибо, лучше.
– Свободен тогда.
Ухожу. С унынием смотрю в окно на футбольное поле. Мой организм привык к каждодневным тренировкам. Тело тянет от желания жахнуть со всей дури по мячу. Да и вообще... Куда тестостерон сливать, мать вашу?
Наши вроде заканчивают. Вижу, что Зиновьев первым уходит с поля. Дожидаюсь его возле входа.
– О, привет, герой-любовник! – скалится он.
– Пойдём, – маню его за собой, шагая к лестнице. – На пару слов тебя нужно.
Поднимаемся в игровую. Сажусь на диван, Зина – в кресло напротив. Достаю из кармана телефон и вместо тысячи слов демонстрирую закрытую страницу Гольдмана.
– И? – изображает недоумение Глеб.
– Как ты фотки его смотрел?
Закатывает глаза, достаёт свой телефон и тоже демонстрирует мне страницу Дениса. Она открыта.
– Оо... Так он у тебя в друзьях? – недобро усмехаюсь.
Мазнув пальцем по экрану, бегло просматриваю стену Гольдмана. Фотка с Эрикой выложена три месяца назад.
– Он у меня в друзьях лет восемь, – спокойно отвечает Зиновьев. – В одну секцию по боксу ходили. Сестру его той ночью не признал, но не мог отделаться от мысли, что лицо знакомое.
– Да ты что? Как интересно... – бормочу под нос недовольно.
– От нас какой-то ответ Золотым будет? – спрашивает Глеб.
– Что? Ответ? – поднимаю на него глаза.
– Ну да. Они уже все границы перешли. И это не только моё мнение, Тим. Полкоманды со мной солидарно. И ты, как наш капитан, должен ответить на их дерзкую выходку. Или ты считаешь иначе? – вопросительно прищуривается он.
И улыбку у него такая гаденькая. С подъ*бкой.