– И в каких же таких фантазиях я тебе грезилась, Высочество?
Эльстан проследил взглядом за ее кокетливым движением и, сглотнув, снова покраснел. На этот раз запунцовели не только скулы. Парень наливался цветом, как хорошо проваренный рак. Дыхание его участилось, губы приоткрылись, а восхитительные лавандовые глаза затопил черный расширившийся зрачок.
Не трудно было догадаться, что именно воображал Эльстан, тиская себя в темной комнате с зашторенными гардинами. Трудно было поверить, что он представлял себе именно ее!
– Ты видел меня, Эльстан? Именно меня?
– Д-да, – прозаикался он. – Когда я воображал тебя в своей голове, я думал, ты самая восхитительная из женщин, но и я представить не мог, что ты окажешься еще… еще соблазнительней, – осмелев, выдохнул принц. – Я, знаешь, я ведь даже рисовал тебя. Веришь?!
– О-о-о, да ты еще и художник?
– Нет, – смутился принц, – пустая баловня. Но тебя я вырисовывал. Все старался поймать твой образ. Но он постоянно ускользал. Да что я?! – ударил он себя по лбу. – Я покажу! Покажу, и ты поймешь, что я ждал именно тебя. Ждал, когда старуха Гилла оживит мою грезу.
Принц метнулся в кабинет и зашуршал бумагами на столе. Через минуту он ворвался в спальню, потрясая акварельными листами.
– Вот! Смотри! – предъявил он свои доказательства на право обладания Лерой, как своей фантазией.
Девушка осторожно, словно боясь фатальности момента, взяла рисунки и ахнула.
С альбомных листов на нее смотрела если не копия, то до ужаса похожая девушка. То же миловидное лицо с идеальным овалом, те же пухлые, чуть вздернутые кверху губки, приоткрытые в каком-то томительном ожидании. Глаза опять же похожи - миндалевидный разрез, да и чайный цвет почти в тон волос совпадал. Ну и самое последнее – ее маленький недостаток – курносый, обсыпанный бледными веснушками нос! Про фигуру и говорить было нечего. Валерия уродилась почти стандартной девочкой без сильных изъянов. Покатые плечи, не выдающаяся, но довольно тонкая талия, грудь второго размера и бедра... Вот с бедрами мать природа подкачала, они у девушки были широковаты, по крайней мере, по стандартам той красоты, что транслировалась из всех щелей в ее мире. Да и ростом она не вышла, даже до ста шестидесяти не дотягивала. Разве что на каблуках, а их она в процессе перелета в этот фентезийный мир потеряла, прям как Золушка.