На счастье Леры, принц не мог пропадать в своих покоях вечно и где-то после обеда, который тоже приносили к нему, он отлучался. Не на долго, всего на пару часов. Потом возвращался, и все начиналось по новой. Игра в гляделки, иногда в шахматы, попытки сблизиться.
Кидаться на нее с объятьями и жадными поцелуями в засос, как это делал старый ловелас Борис Петрович, Эльстан не пробовал. Он осторожно касался пальцев ее ног, просил разрешения поцеловать коленочку или хотя бы ручку. В общем, поражал целомудрием и сдержанностью. И это после того, что она видела в первый миг их знакомства!
Впрочем, тешиться самоудовлетворением принц не перестал. Вечерами, когда она лежала в постели с закрытыми глазами и притворялась спящей, принц ненадолго уходил в ванную комнату, и оттуда доносилось натужное сопение и сдавленные стоны.
В такие моменты на саму Леру находило какое-то помутнение, и она невольно трогала себя: оглаживала грудь, мягкий живот, бедра…
Но стоило ей услышать дверной скрип, и она одергивала руки. А когда Эльстан возвращался и садился в кресло, она, затаив дыхание, слушала стук его взволнованного сердца. Оно бухало еще довольно долго, пока голова Эльстана не падала на плече, и он не начинал тихонько посапывать. Тогда руки Леры возобновляли свой странный маршрут, будто бы заново изучая географию собственного тела.
Помимо принца, Лера не видела за все эти три дня ни одного жителя Мерсери, за исключением тех, которые прогуливались по зимнему парку. Но окна комнат были довольно высоко, и она не могла разглядеть их. Удивлялась только, что среди гуляющих очень мало женщин. Всего пару раз она видела, как белоснежные дорожки мели пышные юбки королевских модниц. Все прочие любители свежего воздуха носили брюки.
Этот факт казался ей странным, поэтому она пыталась разглядеть слуг, что изредка появлялись в покоях Эльстана. Но парень проявлял бдительность и каждый раз запирал ее на ключ в одной из комнат, да еще и наказывал сидеть тихо. Прикажи он помалкивать в первые часы их знакомства, она бы и не думала слушаться. Но теперь, понимая, что имеет дело с помешанным, Лера боязливо грызла ноготок, когда в покоях принца появлялись посторонние.
Она вынашивала план побега и старалась не злить Высочество, а вместо этого усыпить его бдительность. Вот только ни игра в гляделки, ни чтение стихов не давало нужного результата. Эльстан по-прежнему не доверял ей, а все от того, что она упорно держала его на расстоянии. Ни одна его попытка сблизиться не увенчалась успехом. За три дня она сама не прикоснулась к нему ни разу, да и ему не позволила ни единой фривольности.