— Связи пока нет, Лукьяненко установит ее по ходу
движения…
— Не понял?
— Они идут в расположение штаба, будут идти, и
натянут провод.
— Так, с этим ясно. По снарядам?
— Снаряды Лукьяненко зажал, но в обмен на пушку
отдал нам исправный батальонный миномет. Я согласился, снарядов у
нас все равно нет, а мины имеются.
— Жаль, с пушкой было бы повеселее, обмен не
равноценный, но ладно. Кстати, этот миномет ведь швыряет мины на
восемьсот метров? Как Вы считаете, он достанет отсюда до вершины
того холма, на котором немцы могут установить пулеметы? Мне
кажется, достанет, там нет восьмисот метров…
— Это у ротного пятидесятимиллиметрового миномета
дальность стрельбы восемьсот метров, а
восьмидесятидвухмиллиметровый батальонный миномет может вести огонь
на дистанцию до трех километров. — Консультирует меня майор. — И
все-таки мне бы хотелось вернуться к вопросу…
— Не надо никуда возвращаться, майор, хотите
заняться делом, проверьте маскировку вновь обустраиваемых позиций,
особенно маскировку с воздуха. — Вряд ли это входило в обязанности
начальника штаба, но разбираться в должностных инструкциях в столь
малочисленной части было бы нелепо, майор старший офицер, через
него вся работа.
— Хорошо, проверю, только если Вы игнорируете мое
мнение по вопросам тактики обороны, Вам нужен другой начальник
штаба.
— А вот к этому вопросу мы непременно вернемся. Но
позже.
И скомандовал своему рыжему вознице, имени которого
так и не удосужился узнать:
— Разворачивайся, а потом направо, вон туда, к
минометчикам!
Спорил я с майором не просто так, дело в том, что
пока мы добирались сюда, я все же придумал фокус, позволяющий мне
увести полк от боя с немцами. Я решил связаться с полковником по
телефону, поговорить на любую тему, пусть самую отвлеченную, а
потом сообщить майору о новом приказе, и нашей передислокации
согласно изменившейся обстановке. Конечно, такие выкрутасы дурно
пахли, и могли иметь очень неприятные последствия, вплоть до
трибунала и расстрела, но я лично не видел в этом ничего ужасного.
Нашим уходом с позиций мы никого не подводили, немцев мы удержать
не могли, так какая разница, пройдут они просто так, или по нашим
трупам? Что до расплаты за дезертирство, то затеряться в
существующем беспорядке не представляло проблем, я просто уведу
полк в зону ответственности соседней дивизии, а через несколько
дней никто и не вспомнит, где какая часть стояла и куда и почему
ушла.