Надеюсь, что они поменяли состав. Иначе я сразу же откажусь от
участия. Либо придумаю, как переубедить их. А если не получится
переубедить – устрою саботаж. Сотру все имеющиеся вирусы в главной
лаборатории и сделаю так, чтобы они не смогли их произвести заново.
Задача сложная, но что-нибудь придумаю.
Не хватало ещё, чтобы в «Ямамото-Фарм» случайно создали
очередной «Фебрис-12», только искусственным путём.
Мы с Эитиро Кагами заняли свои места за столом, а профессор
Ритика Банзаль вышла к большой интерактивной доске, на которой
отображалась её презентация.
– Итак, уважаемые коллеги, – произнесла она. – Раз все участники
собрания в сборе, теперь я могу рассказать вам о своей идее…
– Ах да! – перебил её Ямамото Ватару. – Простите, профессор
Банзаль, не хотел вас прерывать, но вынужден уточнить для всех, что
информация, которую вы получите здесь, не должна выйти за пределы
этого зала. На всякий случай каждый из вас на выходе из зала
подпишет договор о неразглашении. Если не хотите в этом участвовать
– лучше сразу покиньте кабинет, пока мы не продолжили
обсуждение.
Ох, сколько же я за этот год подписывал таких договоров… В
последнее время мне приходится держать слишком много тайн. Но мне к
этому не привыкать.
Из конференц-зала так никто и не вышел. Все приглашённые
фармакологи решили идти до конца.
– Итак, раз мы продолжаем в том же составе, тогда я продолжу, –
произнесла Ритика Банзаль. – Как вы уже поняли, Ямамото-сан и его
отец – бывший генеральный директор – настояли на том, чтобы
производство лекарства от рака возобновилось. И пару месяцев назад
попросили меня придумать концепцию нового препарата. В руки ко мне
попали все документы. И те отчёты, которые готовила лаборатория, и
заключения Кацураги Тендо, который осматривал единственного, не
побоюсь этого слова, подопытного.
Бьякуя Шино. Очень хорошо помню этого пациента. Как сейчас стоит
у меня перед глазами. Рак толстого кишечника терминальной стадии.
Казалось, что спасти его уже невозможно. Долгое время «онкокура»
ему помогал, но вскоре начались осложнения и мне пришлось
вытаскивать мужчину лекарской магией.
И я смог. Довёл его до конца. И излечил от злокачественной
опухоли. Правда, заслуга здесь не только моя. Бьякуя боролся до
последнего. Каждый раз приходил ко мне с улыбкой, хоть и понимал,
что шансов у него нет. Потому он и согласился на участие в
клинических испытаниях. Ему уже нечего было терять. Однако воля к
жизни победила. К сожалению, такое происходит далеко не всегда. Но
в тот раз мы оба прошли через все испытания и выиграли эту войну за
одну-единственную жизнь.