Кстати, от бытовых заклинаний я была в полнейшем восторге. Хоть они мне и не всегда давались. Вот взять хотя бы уход за одеждой. Мне выдали и форму, и белье, и немного денег, чтобы я могла приобрести себе необходимые вещи и средства личной гигиены. Но привычных мне утюга и стиральной машины в этом мире не было. Да здесь не было даже электричества! И поначалу это вызывало у меня ступор и шок. Пока не узнала, что разгладить складки на одежде можно простейшим бытовым заклинанием. Секунда, и необъятная юбка выглядит образцово! Даже в моем прежнем мире я бы потратила больше времени и усилий для приведения ее в надлежащий вид!
А стирка? Существовало два вида заклинаний: сухая чистка и что-то вроде допотопной стиральной машины моего мира, крутившей белье в баке при помощи винта. Сухая чистка удаляла грязь с одежды мгновенно. Но пользовались этим заклинанием нечасто по той причине, что оно быстро изнашивало ткань. Заклинание водяного вихря работало чуть дольше, примерно минут пять. А затем к мокрому белью нужно было применить еще и заклинание сушки. Если одежда нужна была здесь и сейчас. Или можно было вывесить белье на просушку. Но даже в таком случае магия существенно экономила время. Которое я охотно тратила на изучение новых заклинаний.
Без казусов во время изучения практической магии у меня, естественно, не обошлось. Поначалу я никак не могла понять, как это: удерживать заклинание. Пока однажды у меня не сорвалось заклинание глажки. А в этот самый момент в нашу комнату ворвалась старшая сестра Шейлы, учившаяся здесь же, но на предпоследнем курсе лекарей. По закону подлости заклинание попало в нее. А девушка собиралась идти на свидание и забежала только для того, чтобы передать что-то сестре из дому. В результате кокетливо повязанный на груди шарф превратился в идеально гладкую лепешку, прикрывающую собой грудь. А игривые локоны прически, над которыми будущей врачевательнице пришлось основательно потрудиться, повисли унылой паклей. Я думала, что меня прибьют.
А магические вестники? Направленный вектор магии мне не желал даваться от слова «совсем». Куда я только не засылала птичек из зачарованной бумаги! Я даже умудрилась пригласить престарелого профессора Солото, преподававшего у нас историю магии, в женское общежитие «на чаек». Солото на вид было лет сто, жидкая бороденка и лысина, трость, на которую он постоянно опирался и скрюченные от старости суставы пальцев красноречиво описывали его портрет. И они же и помешали досточтимому профессору сразу найти виновницу. Но не помешали с едким юмором разнести эту историю по всей академии с комментарием, что он-де готов. Но возраст мешает подняться на верхний этаж, где жили первокурсницы. Я несколько дней не знала, куда прятаться от шпилек и насмешек. Опасалась, что ректор вызовет меня на ковер. Но он словно забыл обо мне. А потом грянул гром. И про меня и мой неудавшийся вестник сразу все позабыли. Потому что в академию нагрянула комиссия, сплошь состоящая из уважаемых аристократов-драконов.