Пингвин был выходцем из солидной городской семьи предпринимателей и в армию загремел в наказание за разгульный образ жизни. Последней каплей родительского терпения явилось скандальное отчисление за прогулы бездельника с первого курса приличного университета, на поступление в который отец потратил массу ресурсов. Пингвин не пожелал учиться у очкастых профессоров? Теперь же его “учил” сержант-дембель, делающий три ошибки в одном слове. А текущая проблема была в том, что Пингвин не мог запомнить несколько коротких строк куплета государственного гимна, который мы распевали трижды в день, когда шагали строем в столовую и обратно, расположенную в нескольких километрах от нашей войсковой части.
В этот раз наши мучения начались с того, что Пингвин споткнулся на третьей строке куплета за что сержант заставил нас отжиматься до двадцати на кулаках, прямо на щербатом асфальте. Потом он забыл четвертую строку, что в первый раз отправило нас в экспедицию по групповому покорению вершины холма на скорость, которое мы провалили. Потом еще и еще.
- Сука! В гробу я видал их сраный обед! - хрипел парень, бегущий слева от меня, ловко перепрыгивая через заросли кустарников.
Звали того парня Костя. “Костян”, как он настаивал, чтобы к нему обращались. За глаза же мы его прозвали — Мажор. Его с Пингвином объединяло то, что они оба были выходцами из городской буржуазии. Но Мажор представлял собой птицу более высокого полета: статный и крепкий, что удачно компенсировало небольшой рост. При первом знакомстве он держал себя аристократически высокомерно, но стоило познакомится ближе, как он вдруг становился по-хулигански открытым и обаятельным: дерзил, сыпал шутками и заразительно смеялся, наслаждаясь вниманием. Вроде как родители его были театральными актерами, надеявшимися, что сын продолжит династию. Однако отпрыск решил снимать лишь сливки со своего положения, не заботясь об образовании и карьере. Он сосредоточился на тусовках в плохих компаниях и романах с городскими красавицами.
Судя по брошенным в разговорах с ним намекам, причиной его отправки в армию было наказание за интерес к изменяющим сознание веществам, что роднило его с Пингвином. Только в отличие от Пингвина, баловавшегося пролетарской “травкой”, Мажор пристрастился к богемному кокаину. Родители, осознав масштаб проблемы и не имея других возможностей помочь сыну, использовали армию в качестве бесплатной и радикальной в средствах реабилитационной клиники. Впрочем, план “предков” Мажора, видимо, не вполне удался, учитывая регулярно навещявших его на пропускном пункте личностей в затонированных авто, а также то, что после подобных визитов Мажор и Пингвин, “подмаслив” сержанта пачкой сигарет, удалялись за дальние корпуса, возвращаясь через время с покрасневшими глазами и нездорово веселыми.