– Синьорина! – восхищенно выдохнул Лучано. – Ми брава аморе!
– О да, храбрости ей не занимать, – тепло улыбнулся магистр. – В общем, пока остальные трое резались между собой, я прихватил Айлин и попросту сбежал. А доблестный лорд Ульв сам нашел мой дом немного позже. Значит, вы говорите, живых свидетелей не осталось? Что ж, я бы предпочел, чтобы лорд Бастельеро не получил и мертвых. Надеюсь, Дарра об этом позаботится.
Он снова разлил вино по бокалам, и Лучано понял, что магистр ужасно устал. Потому и разговорчив чуть более обычного, и расслаблен, как после тяжелой работы или минувшей опасности. И видно, что расслабленность эта лишь телесная, разум работает по-прежнему остро и ясно, а в темных арлезийских глазах заметна тревога.
– Грандсиньор Аранвен перекрыл весь город, – сказал он вслух. – Его люди стоят на воротах и прочесывают каждый квартал. Синьорину, конечно, в вашем доме никто не найдет, но на след этих putta bambini, надеюсь, выйдут.
– Нисколько не сомневаюсь в уме и настойчивости молодого Аранвена, – подтвердил Дункан. – Если есть хоть одна возможность узнать, кто за этим стоит, он узнает. Но Айлин лучше пока побыть здесь. В дом Бастельеро ей возвращаться нельзя, во дворце слишком много глаз и ушей. Особняк Аранвенов надежен, однако сам Ангус болен, а Немайн и Дарра сейчас будут слишком заняты. Я бы предпочел присмотреть за Айлин сам.
– Нисколько в этом не сомневаюсь, грандсиньор. – Даже не пряча лукавую улыбку, Лучано встал и почтительно поклонился, а потом не утерпел и попросил: – Можно мне ее увидеть?
– Только не будите, – ответил ему очередной улыбкой разумник. – Бедная девочка так устала, что уснула, едва мы поговорили.
– Будить спящую синьорину?! – поразился Лучано. – Да что вы, грандсиньор, я же не настолько идиотто! Я почти месяц глядел, что бывает с теми, кто мешает ей выспаться! Ну, демоны всякие, умертвия, кадавры…
Усмехнувшись, разумник встал и поманил его за собой. Лучано проследовал за хозяином дома по знакомому коридору, но в этот раз не в сторону купальни, а к двери, которую Дункан открыл без стука, медленно и осторожно. Заглянул первым, а потом отступил, пропуская гостя. Лучано на цыпочках прошел в уютную спальню, где задернутые занавеси создавали приятный сумрак. Красавица-мауритка, сидящая у кровати с каким-то рукодельем, бдительно вскинулась, но увидела в дверях Дункана и вернулась к своему занятию.