Я вижу, что перегибаю палку, и поделать с собой ничего могу.
Все благие намеренья летят к черту.
Как же бесит, что Соня так выбивает меня из колеи, и я не могу хладнокровно распланировать путь возвращения всего на старые рельсы. Горелов бы посмеялся, увидев, как меня корежит, и как я сам своими руками закапываю себя.
Супермэн хренов.
Кларк Кент на минималках.
А Жданова – мой криптонит.
Она рычит: «Рэм!», и внутри в такт заводится мотор, который, сука, должен глохнуть только от мысли, что у меня встает на подругу детства.
Но не глохнет.
Какого хрена я не могу себя контролировать?
Остатки сил уходят на поддержание видимости спокойствия, которого и рядом не валялось. Меня кидает на виражах эмоций, как беременную бабу.
И если я хоть на секунду покажу Соньке, что чувствую, она меня раздавит. Она слишком хорошо меня знает. Не раздумывая, воткнет палец прямо в рану. И у нее есть на это право.
И я бы позволил ей оторваться на мне, если бы был уверен, что это нам поможет.
Честно.
Но это же Соня.
Она порвет меня в клочья и усвистит в закат. У нее так всегда. Обосрался – пошел вон. Недостоин.
Жданова так хлопает дверцей тачки, что мы с Дэнчиком переглядываемся. У него взгляд затравленный, хоть он еще и не понимает до конца масштаб подставы, которую я ему организовал. Дениска сейчас думает, что я псих, и это я творю дичь, за которую Соня меня не простит.
Дэн не сечет, что и он попал под раздачу. Каждый раз, когда Соня будет на него смотреть, она будет вспоминать этот унизительный момент, и что Денис все слышал и меня не заткнул.
Хана тебе, Дэнчик.
Теперь тебе нет места даже во френдзоне.
Я доволен тем, как грамотно нейтрализовал гаденыша, мечтающего прижаться к Сонькиным прелестям, но самому мне придется еще сложнее.
Я, хуй знает, как из всего этого выгребать.
– Проваливай, – ласково предлагаю я Дениске, прижухшему на заднем сидении. – Я за тобой слежу. Позволишь себе лишнего – будешь петь в хоре мальчиков-кастратов.
Слизняк.
Только и может, что строить из себя брутального мачо. Накачал массу, и думает он крутой. Мамина корзиночка.
Хрен ему на воротник, а не Соню.
Что вчера проебал, как девчонку из-под носа увели, что сегодня – блеял перед Ильей Захаровичем. Да и мне ничего не говорит. Проглатывает наезд. Молча выходит из тачки, даже дверью не хлопает. Хоть я его и бешу, но чует нутром, что он мне не соперник, и я его размажу по бордюру вдоль всей парковки.